Неточные совпадения
—
Много благодарна, Патап Максимыч, — с ужимочкой
ответила Фленушка. — Я уж оченно довольна, пойду теперь
за работу.
— Кровь на них, —
отвечал Артемий. — С бою богатство было брато, кровью омыто,
много душ христианских
за ту казну в стары годы загублено.
— Ладно, поспешу, —
отвечал голос
за воротами. — А
много ль вас народу-то?
— Как возможно, любезненькой ты мой!.. Как возможно, чтобы весь монастырь про такую вещь знал?.. —
отвечал отец Михаил. — В огласку таких делов пускать не годится… Слух-то по скиту ходит,
много болтают, да пустые речи пустыми завсегда и остаются. Видят песок, а силы его не знают, не умеют, как
за него взяться… Пробовали, как Силантий же, в горшке топить; ну, известно, ничего не вышло; после того сами же на смех стали поднимать, кто по лесу золотой песок собирает.
— Ах ты, любезненькой мой!.. Что же нам делать-то? —
отвечал игумен. — Дело наше заглазное. Кто знает,
много ль у них золота из пуда выходит?.. Как поверить?.. Что дадут, и
за то спаси их Христос, Царь Небесный… А вот как бы нам с тобой да настоящие промысла завести, да дело-то бы делать не тайком, а с ведома начальства, куда бы
много пользы получили… Может статься, не одну бы сотню пудов чистого золота каждый год получали…
—
Много благодарна
за твои милости, Патапушка, —
ответила Манефа.
— Как перед Богом, матушка, —
ответил он. — Что мне? Из-за чего мне клепать на них?.. Мне бы хвалить да защищать их надо; так и делаю везде, а с вами, матушка, я по всей откровенности — душа моя перед вами, как перед Богом, раскрыта. Потому вижу я в вас великую по вере ревность и
многие добродетели… Мало теперь, матушка, людей, с кем бы и потужить-то было об этом, с кем бы и поскорбеть о падении благочестия… Вы уж простите меня Христа ради, что я разговорами своими, кажись, вас припечалил.
— Да вы не бойтесь, сударыня Марья Гавриловна, —
отвечала ей Таня. — Она ведь предобрая и все с молитвой делает. Шагу без молитвы не ступит. Корни роет — «Богородицу» читает, травы сбирает — «Помилуй мя, Боже». И все, все по-Божественному, вражьего нет тут нисколько… Со злобы плетут на нее келейницы; обойдите деревни, любого спросите, всяк скажет, что
за елфимовскую Наталью денно и нощно все Бога молят.
Много пользы народу она делает. А уж какая разумная, какая добрая, и рассказать того невозможно.
— Конечно, знающего, —
ответил Смолокуров. — Без знающих людей рыбного дела нельзя вести. Главное, верных людей надо; их «разъездными» в косных по снятым водам рассылают наблюдать
за ловцами… У нас, я вам скажу, дело вот как ведется. Снявши воды, ловцам их сдаем. Искать ловцов не надо, сами нагрянут, знай выбирай, кому отдать. Народ бедный, кормиться тоже надо, а к другим промысла́м непривычен. И как
много их сойдется, сдача пойдет наперебой. Один перед другим проценты набавляет.
Неточные совпадения
— О, вы еще не знаете его, —
отвечал Манилов, — у него чрезвычайно
много остроумия. Вот меньшой, Алкид, тот не так быстр, а этот сейчас, если что-нибудь встретит, букашку, козявку, так уж у него вдруг глазенки и забегают; побежит
за ней следом и тотчас обратит внимание. Я его прочу по дипломатической части. Фемистоклюс, — продолжал он, снова обратясь к нему, — хочешь быть посланником?
Потом пошли один
за другим, но все больше, гуще, нищеподобные люди, в лохмотьях, с растрепанными волосами, с опухшими лицами; шли они тихо, на вопросы встречных
отвечали кратко и неохотно;
многие хромали.
— Да,
много интересного, —
отвечал Нехлюдов, делая вид, что не видит иронии, а принимает это
за любезность, и подошел к Крыльцову.
— Я не говорю: сейчас, завтра… — продолжал он тем же шепотом. — Но я всегда скажу тебе только то, что Привалов любил тебя раньше и любит теперь… Может быть, из-за тебя он и наделал
много лишних глупостей! В другой раз нельзя полюбить, но ты можешь привыкнуть и уважать второго мужа… Деточка, ничего не
отвечай мне сейчас, а только скажи, что подумаешь, о чем я тебе говорил сейчас. Если хочешь, я буду тебя просить на коленях…
Он горячо принялся
за дело, потратил
много времени, переехал для этого в Москву, но при всем своем таланте не мог ничего сделать. «Москвитянин» не
отвечал ни на одну живую, распространенную в обществе потребность и, стало быть, не мог иметь другого хода, как в своем кружке. Неуспех должен был сильно огорчить Киреевского.