Неточные совпадения
Взглянув на двор, по которому
ехал Лиодор верхом на своей лошади, старик подбежал
к перилам и, свесившись, закричал...
Были приглашены также мельник Ермилыч и поп Макар. Последний долго не соглашался
ехать к староверам, пока писарь не уговорил его.
К самому новоселью подоспел и исправник Полуянов, который обладал каким-то чутьем попадать на такие праздники. Одним словом, собралась большая и веселая компания. Как-то все выходило весело, начиная с того, что Харитон Артемьевич никак не мог узнать зятя-писаря и все спрашивал...
Устенька навсегда сохранила в своей памяти этот решительный зимний день, когда отец отправился с ней
к Стабровским. Старуха нянька ревела еще с вечера, оплакивая свою воспитанницу, как покойницу. Она только и повторяла, что Тарас Семеныч рехнулся и хочет обасурманить родную дочь. Эти причитания навели на девочку тоску, и она
ехала к Стабровским с тяжелым чувством, вперед испытывая предубеждение против долговязой англичанки, рывшейся по комодам.
Они
поехали сначала берегом вверх, а потом свернули на тропу
к косцам. Издали уже напахнуло ароматом свежескошенной травы. Косцы шли пробившеюся широкою линией, взмахивая косами враз. Получался замечательный эффект: косы блестели на солнце, и по всей линии точно вспыхивала синеватая молния, врезывавшаяся в зеленую живую стену высокой травы. Работа началась с раннего утра, и несколько десятин уже были покрыты правильными рядами свежей кошенины.
Галактион попал в Суслон совершенно случайно. Он со Штоффом отправился на новый винокуренный завод Стабровского, совсем уже готовый
к открытию, и здесь услыхал, что отец болен. Прямо на мельницу в Прорыв он не
поехал, а остановился в Суслоне у писаря. Отца он не видал уже около года и боялся встречи с ним.
К отцу у Галактиона еще сохранилось какое-то детское чувство страха, хотя сейчас он совершенно не зависел от него.
Этот случайный разговор с писарем подействовал на Галактиона успокоивающим образом. Кажется, ничего особенного не было сказано, а как-то легче на душе. Именно в таком настроении он
поехал на другой день утром
к отцу. По дороге встретился Емельян.
Галактион давно собирался
к отцу, но все откладывал, а сегодня
ехал совершенно спокойно. Чему быть, того не миновать.
Емельян
поехал провожать Галактиона и всю дорогу имел вид человека, приготовившегося сообщить какую-то очень важную тайну. Он даже откашливался, кряхтел и поправлял ворот ситцевой рубахи, но так ничего и не сказал. Галактион все думал об отце и приходил
к заключению, что старик серьезно повихнулся.
На другой день Харитина получила от мужа самое жалкое письмо. Он униженно просил прощения и умолял навестить его. Харитина разорвала письмо и не
поехала в острог. Ее теперь больше всего интересовала затея женить доктора на Агнии. Серафима отнеслась
к этой комбинации совершенно равнодушно и только заметила...
— Во-первых, вы не должны мне говорить «вы», будущая посаженая мать, — ответил доктор, крепко притягивая
к себе сваху за талию, — они
ехали в одних санях, — а во-вторых, я хочу мадеры, чтобы вспрыснуть удачное начало.
Заводы Прохорова и
К o были уже в степи, и
ехать до них приходилось целых полтора суток.
— Отлично. Мне его до зарезу нужно. Полуянова засудили? Бубнов умер? Слышал… Все
к лучшему в этом лучшем из миров, Галактион Михеич. А я, как видите, не унываю. Сто неудач — одна удача, и в этом заключается вся высшая математика. Вот только времени не хватит. А вы синдикат устраивать
едете?
Кочетов с удовольствием
ехал каждый раз
к своей больной и проводил здесь больше времени, чем было нужно. Тарас Семеныч встречал его умоляющими глазами, так что доктору делалось даже совестно.
Вечером Галактион
поехал к Стабровскому. Старик действительно был не совсем здоров и лежал у себя в кабинете на кушетке, закутав ноги пледом. Около него сидела Устенька и читала вслух какую-то книгу. Стабровский, крепко пожимая Галактиону руку, проговорил всего одно слово.
Надулась,
к удивлению, Харитина и спряталась в каюте. Она живо представила себе самую обидную картину торжественного появления «Первинки» в Заполье, причем с Галактионом будет не она, а Ечкин. Это ее возмущало до слез, и она решила про себя, что сама
поедет в Заполье, а там будь что будет: семь бед — один ответ. Но до поры до времени она сдержалась и ничего не сказала Галактиону. Он-то думает, что она останется в Городище, а она вдруг на «Первинке» вместе с ним приедет в Заполье. Ничего, пусть позлится.
Однажды ночью, когда Кочетов шагал по своему кабинету, прибежала какая-то запыхавшаяся женщина и Христом богом молила его
ехать к больной.
— Мне-то что же? Не
к чужому человеку
едете, а я только так… вообще…
Предупрежденный Симой встретил брата спокойно, хотя и с затаенной готовностью дать отпор. Свадьба устраивалась в нагибинском доме, и все переполошились, когда узнали, что
едет Галактион, особенно сама невеста, уже одевавшаяся
к венцу. Это была типичная старая девица с землистым цветом лица и кислым выражением рта.
— А ты не будь дураком. Эх, голова — малина! У добрых людей так делается: как
ехать к венцу — пожалуйте, миленький тятенька, денежки из рук в руки, а то не
поеду. Вот как по-настоящему-то. Сколько по уговору следовает получить?
Молодые должны были
ехать на мельницу в Прорыв через два дня. Замараева мучило глупое поведение Симона, и он забегал
к нему несколько раз за справками. Эти приставанья начали тревожить Симона. Он потихоньку выпил для храбрости коньяку и решил объясниться со стариком начистоту.
Последнею штукой Прасковьи Ивановны было то, что она задумала
ехать гостить
к Харитине, которая жила в Городище и в Заполье не показывала глаз.
Галактион сдержал слово и через полчаса вернулся в простой крестьянской телеге. Это было уже величайшее счастье. Пани Стабровскую, Дидю и мисс Дудль усадили кое-как, а Стабровский поместился на облучке кучером. Галактион указал, по какому направлению им
ехать к пароходу. Через час телега подъезжала уже
к Ключевой, с парохода подавали лодку.
Старики уселись и
поехали. Михей Зотыч продолжал ворчать, а старец Анфим только встряхивал головой и вздыхал. Когда поезд углевозов скрылся из виду, он остановил лошадь, слез с облучка, подошел
к Михею Зотычу, наклонился
к его уху и шепотом заговорил...
Старик Анфим, распрягавший лошадь, нисколько не удивился, когда пришел Михей Зотыч и велел снова запрягать. Он привык
к выходкам ндравного старика. Что же,
ехать так
ехать.