Неточные совпадения
— Гости у нас вечор засиделись, — объясняла ему стряпка. — Ну, выпили малость
с отцом Макаром да
с мельником. У них ведь компания до белого свету. Люты пить… Пельмени заказали рыбные, — ну, и компанились. Мельник Ермилыч
с радостей и ночевать у нас
остался.
Колобов совсем отвык от маленьких детей и не знал, как ему разговаривать
с Устюшей. Впрочем, девочка недолго
оставалась у
отца и убежала в кухню к няне.
Какое-то странное волнение охватило Галактиона, точно он боялся чего-то не довезти и потерять дорогой. А потом эта очищающая жажда высказаться, выложить всю душу… Ему сделалось даже страшно при мысли, что
отец мог вдруг умереть, и он
остался бы навсегда
с тяжестью на душе.
Встреча
с отцом вышла самая неудобная, и Галактион потом пожалел, что ничего не сделал для
отца. Он говорил со стариком не как сын, а как член банковского правления, и старик этого не хотел понять. Да и можно бы все устроить, если бы не Мышников, — у Галактиона
с последним
оставались попрежнему натянутые отношения. Для очищения совести Галактион отправился к Стабровскому, чтобы переговорить
с ним на дому. Как на грех, Стабровский куда-то уехал. Галактиона приняла Устенька.
Он знал, что между отцом и матерью была ссора, разлучившая их, знал, что ему суждено
оставаться с отцом, и старался привыкнуть к этой мысли.
Поликарп Андреич вдвоем
остался с отцом Прохором. Долго рассуждали они, как быть с Дуней. Наконец решили так: только что исправит она свои покупки, отправить ее к отцу с Акулиной Егоровной, а меж тем послать письмо к Марку Данилычу и отписать, где теперь она находится и в какой день намерена в дорогу выехать.
Наступил канун дня, назначенного для свидания с братом. Семья, отужинав, стала ложиться спать. Сестра с мужем ушла на свою половину. Петр
остался с отцом с глазу на глаз. Старик было тоже поднялся с лавки. «Погоди, отец, поговорить надо», — остановил его сын, не вставая с места.
Неточные совпадения
Простаков (Скотинину). Правду сказать, мы поступили
с Софьюшкой, как
с сущею сироткой. После
отца осталась она младенцем. Тому
с полгода, как ее матушке, а моей сватьюшке, сделался удар…
Когда она думала о сыне и его будущих отношениях к бросившей его
отца матери, ей так становилось страшно за то, что она сделала, что она не рассуждала, а, как женщина, старалась только успокоить себя лживыми рассуждениями и словами,
с тем чтобы всё
оставалось по старому и чтобы можно было забыть про страшный вопрос, что будет
с сыном.
— За помешанного? Оттуда? Кто бы это такой и откуда? Все равно, довольно. Катерина Николаевна! клянусь вам всем, что есть святого, разговор этот и все, что я слышал,
останется между нами… Чем я виноват, что узнал ваши секреты? Тем более что я кончаю мои занятия
с вашим
отцом завтра же, так что насчет документа, который вы разыскиваете, можете быть спокойны!
В эту минуту обработываются главные вопросы, обусловливающие ее существование, именно о том, что ожидает колонию, то есть
останется ли она только колониею европейцев, как
оставалась под владычеством голландцев, ничего не сделавших для черных племен, и представит в будущем незанимательный уголок европейского народонаселения, или черные, как законные дети одного
отца, наравне
с белыми, будут разделять завещанное и им наследие свободы, религии, цивилизации?
— О нет… тысячу раз нет, Софья Игнатьевна!.. — горячо заговорил Половодов. — Я говорю о вашем
отце, а не о себе… Я не лев, а вы не мышь, которая будет разгрызать опутавшую льва сеть. Дело идет о вашем
отце и о вас, а я
остаюсь в стороне. Вы любите
отца, а он, по старческому упрямству, всех тащит в пропасть вместе
с собой. Еще раз повторяю, я не думаю о себе, но от вас вполне зависит спасти вашего
отца и себя…