Неточные совпадения
Старик шел не торопясь. Он читал вывески, пока не нашел
то, что ему нужно. На большом каменном доме он нашел громадную синюю вывеску, гласившую большими золотыми буквами: «Хлебная торговля Т.С.Луковникова». Это
и было ему нужно. В лавке дремал благообразный старый приказчик. Подняв голову, когда вошел странник, он машинально взял из деревянной чашки на прилавке копеечку
и, подавая,
сказал...
—
И то я их жалею, про себя жалею.
И Емельян-то уж в годах. Сам не маленький… Ну, вижу, помутился он, тоскует… Ну, я ему раз
и говорю: «Емельян, когда я помру, делай, как хочешь. Я с тебя воли не снимаю». Так
и сказал. А при себе не могу дозволить.
Уходя от Тараса Семеныча, Колобов тяжело вздохнул. Говорили по душе, а главного-то он все-таки не
сказал. Что болтать прежде времени? Он шел опять по Хлебной улице
и думал о
том, как здесь все переменится через несколько лет
и что главною причиной перемены будет он, Михей Зотыч Колобов.
— Зачем? — удивился Штофф. — О, батенька, здесь можно сделать большие дела!.. Да, очень большие! Важно поймать момент… Все дело в этом. Край благодатный,
и кто пользуется его богатствами? Смешно
сказать… Вы посмотрите на них: никто дальше насиженного мелкого плутовства не пошел, или скромно орудует на родительские капиталы, тоже нажитые плутовством. О, здесь можно развернуться!.. Только нужно людей, надежных людей. Моя вся беда в
том, что я русский немец… да!
— Страсть это я люблю, как ты зачнешь свои загадки загадывать, Михей Зотыч. Даже мутит… ей-богу… Ну,
и скажи прямо, а
то прямо ударь.
Как Галактион
сказал, так
и вышло: жилой дом на Прорыве был кончен к первопутку,
то есть кончен настолько, что можно было переехать в него молодым.
Пример:
скажу я —
и мне не поверят,
скажете вы
то же самое —
и вам поверят.
—
То у меня
и на уме… Тоже
и сказала.
Конечно, недаром он к нему ездит, хочет что-нибудь вытянуть, но
и то надо
сказать, что волка ноги кормят.
— Все видел своими глазами, — уверял Ечкин. — Да, все это существует.
Скажу больше: будет
и у нас,
то есть здесь. Это только вопрос времени.
— Э, вздор!.. Никто
и ничего не узнает. Да ты в первый раз, что ли, в Кунару едешь? Вот чудак. Уж хуже, брат,
того, что про тебя говорят, все равно не
скажут. Ты думаешь, что никто не знает, как тебя дома-то золотят? Весь город знает… Ну, да все это пустяки.
— Дурак! Из-за тебя я пострадала…
И словечка не
сказала, а повернулась
и вышла. Она меня, Симка, ловко отзолотила. Откуда прыть взялась у кислятины… Если б ты был настоящий мужчина, так ты приехал бы ко мне в
тот же день
и прощения попросил. Я целый вечер тебя ждала
и даже приготовилась обморок разыграть… Ну, это все пустяки, а вот ты дома себя дурак дураком держишь. Помирись с женой… Слышишь? А когда помиришься, приезжай мне
сказать.
Как это ни странно, но до известной степени Полуянов был прав. Да, он принимал благодарности, а что было бы, если б он все правонарушения
и казусы выводил на свежую воду? Ведь за каждым что-нибудь было, а он все прикрывал
и не выносил сору из избы. Взять хоть
ту же скоропостижную девку, которая лежит у попа на погребе: она из Кунары,
и есть подозрение, что это работа Лиодорки Малыгина
и Пашки Булыгина. Всех можно закрутить так, что ни папы, ни мамы не
скажут.
Галактион вскочил со стула
и посмотрел на отца совсем дикими глазами. О, как он сейчас его ненавидел, органически ненавидел вот за эту безжалостность, за смех, за самоуверенность, — ведь это была его собственная несчастная судьба, которая смеялась над ним в глаза. Потом у него все помутилось в голове. Ему так много было нужно
сказать отцу, а выходило совсем другое,
и язык говорил не
то. Галактион вдруг обессилел
и беспомощно посмотрел кругом, точно искал поддержки.
— Сам же запустошил дом
и сам же похваляешься. Нехорошо, Галактион, а за чужие-то слезы бог найдет. Пришел ты, а
того не понимаешь, что я
и разговаривать-то с тобой по-настоящему не могу. Я-то
скажу правду, а ты со зла все на жену переведешь. Мудрено с зятьями-то разговаривать. Вот выдай свою дочь, тогда
и узнаешь.
— Вы хотите
сказать, что это свинство? — поправил доктор. — Может быть, вы хотите к этому прибавить, что я пьяница?
И в
том и в другом случае вы будете правы, хотя… Я еще выпью плутократского коньячку.
Харитине доставляла какое-то жгучее наслаждение именно эта двойственность: она льнула к мужу
и среди самых трогательных сцен думала о Галактионе. Она не могла бы
сказать, любит его или нет; а ей просто хотелось думать о нем. Если б он пришел к ней, она его приняла бы очень сухо
и ни одним движением не выдала бы своего настроения. О, он никогда не узнает
и не должен знать
того позора, какой она переживала сейчас!
И хорошо
и худо — все ее,
и никому до этого дела нет.
— А вот
и пустит.
И еще спасибо
скажет, потому выйдет так, что я-то кругом чиста. Мало ли что про вдову наболтают, только ленивый не
скажет. Ну, а тут я сама объявлюсь, — ежели бы была виновата, так не пошла бы к твоей мамыньке. Так я говорю?.. Всем будет хорошо… Да еще что, подошлем к мамыньке сперва Серафиму. Еще
того лучше будет…
И ей будет лучше: как будто промежду нас ничего
и не было… Поняла теперь?
— Я знаю ее характер: не пойдет… А поголодает, посидит у хлеба без воды
и выкинет какую-нибудь глупость. Есть тут один адвокат, Мышников, так он давно за ней ухаживает. Одним словом, долго ли до греха? Так вот я
и хотел предложить с своей стороны… Но от меня-то она не примет. Ни-ни! А ты можешь так
сказать, что много был обязан Илье Фирсычу по службе
и что мажешь по-родственному ссудить. Только требуй с нее вексель, a
то догадается.
Встретишь знакомого
и боишься, что вот он
скажет тебе
то самое, о чем боишься думать.
Характерный случай выдался в Суслоне. Это была отчаянная вылазка со стороны Прохорова, именно напасть на врага в его собственном владении. Трудно
сказать, какой тут был расчет, но все произошло настолько неожиданно, что даже Галактион смутился. Одно из двух: или Прохоров получил откуда-нибудь неожиданное подкрепление, или в отчаянии хотел погибнуть в рукопашной свалке. Важно было уже
то, что Прохоров
и К° появились в самом «горле», как выражались кабатчики.
— Что тогда? А знаешь, что я тебе
скажу? Вот ты строишь себе дом в Городище, а какой же дом без бабы?
И Михей Зотыч
то же самое давеча говорил. Ведь у него все загадками да выкомурами, как хочешь понимай. Жалеет тебя…
— Устенька, вы уже большая девушка
и поймете все, что я вам
скажу… да. Вы знаете, как я всегда любил вас, — я не отделял вас от своей дочери, но сейчас нам, кажется, придется расстаться. Дело в
том, что болезнь Диди до известной степени заразительна,
то есть она может передаться предрасположенному к подобным страданиям субъекту. Я не желаю
и не имею права рисковать вашим здоровьем.
Скажу откровенно, мне очень тяжело расставаться, но заставляют обстоятельства.
— Что, Галактион Михеич, худо?.. То-то вот
и есть.
И сказал себе человек: наполню житницы, накоплю сокровища. Пей, душа, веселись!.. Так я говорю? Эх, Галактион Михеич! Ведь вот умные люди, до всего, кажется, дошли, а этого не понимают.
—
Скажу вам откровенно, Галактион Михеич, что всех своих денег я не могу вложить в пароходство, а
то, что могу вложить, все-таки мало. Ведь все дело в расширении дела,
и только тогда оно сделается выгодным. Так? Отчего вы не обратились к Штоффу,
тем более что он не чужой вам человек?
Штофф в свою очередь наблюдал всех остальных, улыбался
и думал: «Нечего
сказать, хорошенькие две семейки!» Его больше всего смешило
то, как Мышников ревнует свою Прасковью Ивановну. Тоже нашел занятие… Да, видно, правда, что каждый дурак по-своему с ума сходит.
Чем больше шло время к весне,
тем сильнее росла нужда, точно пожар. Раз, когда Устенька вернулась домой из одной поездки по уезду, ее ждала записка Стабровского, кое-как нацарапанная карандашом: «Дорогой друг, заверните сегодня вечером ко мне. Может быть, это вам будет неприятно, но вас непременно желает видеть Харитина. Ей что-то нужно
сказать вам,
и она нашла самым удобным, чтоб объяснение происходило в моем присутствии. Я советую вам повидаться с ней».
— Дело в
том… да… в
том, что Галактион Михеич… одним словом, мне его жаль. Пропадет он окончательно. Все его теперь бранят, другие завидуют, а он не такой. Вот хоть
и это дело, о котором сейчас говорил Болеслав Брониславич. Право, я только не умею всего
сказать, как следует.
— Другие-то рвут
и мечут, Михей Зотыч, потому как Галактион Михеич свою линию вперед всех вывел. Уж на что умен Мышников, а
и у
того неустойка вышла супротив Галактиона Михеича. Истинно
сказать, министром быть. Деньги теперь прямо лопатой будет огребать, а другие-то поглядывай на него да ожигайся. Можно прямо оказать, что на настоящую точку Галактион Михеич вышли.
— А вот
и знаю!.. Почему, скажи-ка, по
ту сторону гор, где
и земли хуже,
и народ бедный,
и аренды большие, — там народ не голодует, а здесь все есть, всего бог надавал,
и мужик-пшеничник голодует?.. У вас там Строгановы берут за десятину по восемь рублей аренды, а в казачьих землях десятина стоит всего двадцать копеек.
Неточные совпадения
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям
и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо
скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не
те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Городничий (с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли, что
тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь
скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да
и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе…
И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит,
и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Осип (выходит
и говорит за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту,
и скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег; да
скажи, чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону,
скажи, барин не плотит: прогон, мол,
скажи, казенный. Да чтоб все живее, а не
то, мол, барин сердится. Стой, еще письмо не готово.
Городничий. Да я так только заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения
и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу
сказать. Да
и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено,
и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Бобчинский. Да если этак
и государю придется,
то скажите и государю, что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинскнй.