Неточные совпадения
У Бубновых в доме было попрежнему. Та же Прасковья Ивановна, тот же
доктор, тот же умильный братец и тот же пивший мертвую хозяин. В последнее время Прасковья Ивановна как-то особенно ласково заглядывала на Галактиона и каждый раз упрашивала его
остаться или как-нибудь посидеть вечерком.
Окончания дела должен был ждать в суде
доктор. Когда дамы
остались одни, Харитина покачала головой и проговорила...
Они
оставались на «вы» и были более чужими людьми, чем в то время, когда
доктор являлся в этот дом гостем.
Положение
доктора вообще получалось критическое. Все смотрели на него, как на зачумленного. На его имя получались анонимные письма с предупреждением, что купцы нанимают Лиодора Малыгина избить его до полусмерти. Только два самых влиятельных лица
оставались с ним в прежних отношениях — Стабровский и Луковников. Они были выше всех этих дрязг и пересудов.
Конечно, все это было глупо, но уж таковы свойства всякой глупости, что от нее никуда не уйдешь.
Доктор старался не думать о проклятом письме — и не мог. Оно его мучило, как смертельный грех. Притом иметь дело с открытым врагом совсем не то, что с тайным, да, кроме того, здесь выступали против него целою шайкой.
Оставалось выдерживать характер и ломать самую дурацкую комедию.
Прасковья Ивановна проявила отчаянную решимость сейчас же уехать от мужа куда глаза глядят, и
доктор умолял ее, стоя на коленях,
остаться, простить его и все забыть.
— Вот вы говорите о завтраке,
доктор. Но если я отдам свой завтрак, то, во-первых, сама
останусь голодна, а во-вторых, все равно всех не накормлю.
В нем точно жили несколько человек: один, который существовал для других, когда
доктор выходил из дому, другой, когда он бывал в редакции «Запольского курьера», третий, когда он возвращался домой, четвертый, когда он
оставался один, пятый, когда наступала ночь, — этот пятый просто мучил его.
Как
доктор ни уговаривал ее, больная
осталась при своем. Галактион понял, что она стесняется его, и вышел Харитина приподняла больную на подушки, но у нее голова свалилась на сторону.
Доктор остался очень недоволен Алексеем Александровичем. Он нашел печень значительно увеличенною, питание уменьшенным и действия вод никакого. Он предписал как можно больше движения физического и как можно меньше умственного напряжения и, главное, никаких огорчений, то есть то самое, что было для Алексея Александровича так же невозможно, как не дышать; и уехал, оставив в Алексее Александровиче неприятное сознание того, что что-то в нем нехорошо и что исправить этого нельзя.
Неточные совпадения
— Да, он легкомыслен очень, — сказала княгиня, обращаясь к Сергею Ивановичу. — Я хотела именно просить вас поговорить ему, что ей (она указала на Кити) невозможно
оставаться здесь, а непременно надо приехать в Москву. Он говорит выписать
доктора…
Элегантный слуга с бакенбардами, неоднократно жаловавшийся своим знакомым на слабость своих нерв, так испугался, увидав лежавшего на полу господина, что оставил его истекать кровью и убежал за помощью. Через час Варя, жена брата, приехала и с помощью трех явившихся
докторов, за которыми она послала во все стороны и которые приехали в одно время, уложила раненого на постель и
осталась у него ходить за ним.
Она жила в полусне обеспеченности, предусматривающей всякое желание заурядной души, поэтому ей не
оставалось ничего делать, как советоваться с портнихами,
доктором и дворецким.
Свет померк скоро, но мука
осталась, и Зосимов, наблюдавший и изучавший своего пациента со всем молодым жаром только что начинающего полечивать
доктора, с удивлением заметил в нем, с приходом родных, вместо радости как бы тяжелую скрытую решимость перенесть час-другой пытки, которой нельзя уж избегнуть.
В это время послышались еще шаги, толпа в сенях раздвинулась, и на пороге появился священник с запасными дарами, седой старичок. За ним ходил полицейский, еще с улицы.
Доктор тотчас же уступил ему место и обменялся с ним значительным взглядом. Раскольников упросил
доктора подождать хоть немножко. Тот пожал плечами и
остался.