Неточные совпадения
Этому «заводскому сыну» пришлось пройти очень
тяжелую школу, пока он выбился в люди, то
есть достиг известной самостоятельности.
Тяжелая была рука у Ильи Фирсыча Полуянова, и недаром его называли дантистом.
Отправляясь в первый раз с визитом к своему другу Штоффу, Галактион испытывал
тяжелое чувство. Ему еще не случалось фигурировать в роли просителя, и он испытывал большое смущение. А вдруг Штофф сделает вид, что не помнит своих разговоров на мельнице? Все может
быть.
Стабровский занимал громадную квартиру, которую отделал с настоящею
тяжелою роскошью. Это чувствовалось еще в передней, где гостей встречал настоящий швейцар, точно в думе или в клубе. Стабровский выбежал сам навстречу, расцеловал Устеньку и потащил ее представлять своей жене, которая сидела обыкновенно в своей спальне, укутанная пледом. Когда-то она
была очень красива, а теперь больное лицо казалось старше своих лет. Она тоже приласкала гостью, понравившуюся ей своею детскою свежестью.
— И это бывает, — согласилась Арина Матвеевна с
тяжелым вздохом. — А то, может, Бубниха-то чем ни на
есть испортила Галактиона. Сперва своего мужа уходила, а теперь принялась за чужого.
Уговоры матери тоже не производили никакого действия, как наговоры и нашептывания разных старушек, которых подсылала Анфуса Гавриловна.
Был даже выписан из скитов старец Анфим, который отчитывал Серафиму по какой-то старинной книге, но и это не помогло. Болезнь шла своим чередом. Она растолстела, опухла и ходила по дому, как тень. На нее
было страшно смотреть, особенно по утрам, когда ломало
тяжелое похмелье.
Устенька не могла не согласиться с большею половиной того, что говорил доктор, и самым
тяжелым для нее
было то, что в ней как-то пошатнулась вера в любимых людей. Получился самый мучительный разлад, заставлявший думать без конца. Зачем доктор говорит одно, а сам делает другое? Зачем Болеслав Брониславич, такой умный, добрый и любящий, кого-то разоряет и помогает другим делать то же? А там, впереди, поднимается что-то такое большое, неизвестное, страшное и неумолимое.
— Ах, уж эта мне сибирская работа! — возмущался он, разглядывая каждую щель. — Не умеют сделать заклепку как следует… Разве это машина? Она у вас
будет хрипеть, как удавленник, стучать, ломаться… Тьфу! Посадка велика, ход
тяжелый, на поворотах
будет сваливать на один бок, против речной струи поползет черепахой, — одним словом, горе луковое.
Мы, старики, прошли
тяжелую школу, с нами
были несправедливы, и мы
были несправедливы, и это нас мучило, делало несчастными и отравляло даже то маленькое счастье, на какое имеет право каждая козявка.
Доктор продолжал сидеть в столовой,
пил мадеру рюмку за рюмкой и совсем забыл, что ему здесь больше нечего делать и что пора уходить домой. Его удивляло, что столовая делалась то меньше, то больше, что буфет делал напрасные попытки твердо стоять на месте, что потолок то уходил кверху, то спускался к самой его голове. Он очнулся, только когда к нему на плечо легла чья-то
тяжелая рука и сердитый женский голос проговорил...
Тяжелее всего Луковникову
было то, что ему не пришлось дослужить последнего трехлетия городским головой и выйти даже из состава гласных.
Именно только с таким мужем она могла
быть счастливой, если б он не имел за собой
тяжелого прошлого и этого ужасного настоящего.
Причин для такого черничества в
тяжелом складе народной жизни
было достаточно, а на первом плане, конечно, стояло неудовлетворенное личное чувство.
Горохов мыс выдавался в Ключевую зеленым языком. Приятно
было свернуть с пыльной дороги и брести прямо по зеленой сочной траве, так и обдававшей застоявшимся
тяжелым ароматом. Вышли на самый берег и сделали привал. Напротив, через реку, высились обсыпавшиеся красные отвесы крутого берега, под которым проходила старица, то
есть главное русло реки.
Сидели в большой полутемной комнате, против ее трех окон возвышалась серая стена, тоже изрезанная окнами. По грязным стеклам, по балконам и железной лестнице, которая изломанной линией поднималась на крышу, ясно было, что это окна кухонь. В одном углу комнаты рояль, над ним черная картина с двумя желтыми пятнами, одно изображало щеку и солидный, толстый нос, другое — открытую ладонь. Другой угол занят
был тяжелым, черным буфетом с инкрустацией перламутром, буфет похож на соединение пяти гробов.
После завтрака, состоявшего из горы мяса, картофеля и овощей, то
есть тяжелого обеда, все расходились: офицеры в адмиралтейство на фрегат к работам, мы, не офицеры, или занимались дома, или шли за покупками, гулять, кто в Портсмут, кто в Портси, кто в Саутси или в Госпорт — это названия четырех городов, связанных вместе и составляющих Портсмут.
Неточные совпадения
Минуты этой задумчивости
были самыми
тяжелыми для глуповцев. Как оцепенелые застывали они перед ним, не
будучи в силах оторвать глаза от его светлого, как сталь, взора. Какая-то неисповедимая тайна скрывалась в этом взоре, и тайна эта
тяжелым, почти свинцовым пологом нависла над целым городом.
С
тяжелою думой разбрелись глуповцы по своим домам, и не
было слышно в тот день на улицах ни смеху, ни песен, ни говору.
Сам Каренин
был по петербургской привычке на обеде с дамами во фраке и белом галстуке, и Степан Аркадьич по его лицу понял, что он приехал, только чтоб исполнить данное слово, и, присутствуя в этом обществе, совершал
тяжелый долг.
А он по своей усидчивости, добросовестности к работе, — он натянут до последней степени; а давление постороннее
есть, и
тяжелое, — заключил доктор, значительно подняв брови.
При взгляде на тендер и на рельсы, под влиянием разговора с знакомым, с которым он не встречался после своего несчастия, ему вдруг вспомнилась она, то
есть то, что оставалось еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции: на столе казармы бесстыдно растянутое посреди чужих окровавленное тело, еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова с своими
тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, и на прелестном лице, с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное, жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых глазах, выражение, как бы словами выговаривавшее то страшное слово — о том, что он раскается, — которое она во время ссоры сказала ему.