Неточные совпадения
Старуха не прочь была выпить, причем
стонала и жаловалась на свою судьбу еще больше, чем обыкновенно.
— А, так ты вот как с матерью-то разговариваешь!.. —
застонала старуха, отталкивая сына. — Не надо, не надо… не ходи… Не хочешь матери покориться, басурман.
— Мать, опомнись, что ты говоришь? —
застонал Мухин, хватаясь за голову. — Неужели тебя радует, что несчастная женщина умерла?.. Постыдись хоть той девочки, которая нас слушает!.. Мне так тяжело было идти к тебе, а ты опять за старое… Мать, бог нас рассудит!
Он хотел подняться, но только
застонал, — левая нога, которою он ударил Спирьку, была точно чужая, а страшная боль в лодыжке заставила его
застонать. Самойло Евтихыч пал ничком, его окружили и начали поднимать.
— Ох, смерть моя!.. —
стонал Самойло Евтихыч, лежа на своей кровати; сапог разрезали, чтобы снять с ноги.
Всю ночь Груздев страшно мучился. Ему все представлялось, что он бьется в кругу не на живот, а на смерть: поборет одного — выходит другой, поборет другого — третий, и так без конца. На улице долго пьяные мужики горланили песни, а Груздев
стонал, как раздавленный.
— Опомнись, мамынька, какие слова ты выговариваешь? —
стонала Наташка.
Петр Елисеич покраснел, молча повернулся и вышел из корпуса. В первую минуту Лука Назарыч онемел от изумления, потом ринулся было вдогонку за уходившим. Мухиным, но опомнился и как-то только
застонал. Он даже зашатался на месте, так что Палач должен был его поддержать.
Этим словом инок ударил точно ножом, и Таисья даже
застонала.
Осенью озеро ничего красивого не представляло. Почерневшая холодная вода била пенившеюся волной в песчаный берег с жалобным
стоном, дул сильный ветер; низкие серые облака сползали непрерывною грядой с Рябиновых гор. По берегу ходили белые чайки. Когда экипаж подъезжал ближе, они поднимались с жалобным криком и уносились кверху. Вдали от берега сторожились утки целыми стаями. В осенний перелет озеро Черчеж было любимым становищем для уток и гусей, — они здесь отдыхали, кормились и летели дальше.
Больная только слабо
стонала, а читать за нее должен был инок Кирилл. Нюрочке вдруг сделалось страшно, и она убежала домой. Кстати, там ее уже искали: приехал из Мурмоса Самойло Евтихыч и мастерица Таисья.
— Все это он поднимает и сварит! —
стонала Пульхерия. — Прежде этого не было и в помине, штобы тайный грех лучше явного делался.
— Ох, смертынька моя пришла! —
стонала мать Енафа в отчаянии. — Голову мне обносит…
Дорога до Мурмоса для Нюрочки промелькнула, как светлый, молодой сон. В Мурмос приехали к самому обеду и остановились у каких-то родственников Парасковьи Ивановны. Из Мурмоса нужно было переехать в лодке озеро Октыл к Еловой горе, а там уже идти тропами. И лодка, и гребцы, и проводник были приготовлены заранее. Оказалось, что Парасковья Ивановна ужасно боялась воды, хотя озеро и было спокойно. Переезд по озеру верст в шесть занял с час, и Парасковья Ивановна все время охала и
стонала.
Не успела Глафира успокоиться, как
застонал кто-то у могилки Пахомия постника, и вся толпа вздрогнула от истерического плача, причитаний и неистовых воплей.
— Зачем их бьют? —
стонала Нюрочка, закрыв глаза от страха.
Гуляет холодный зимний ветер по Чистому болоту, взметает снег, с визгом и
стоном катится по открытым местам, а в кустах да в сухой болотной траве долго шелестит и шепчется, точно чего ищет и не находит.
Все ей казалось, что кто-то ходит около избушки, а вдали раздаются и
стоны, и плач, и дикий хохот.
Сыплется откуда-то сухой, как толченое стекло, снег, порой со
стоном вырвется холодный ветер и глухо замрет, точно дохнет какая-то страшная пасть, которую сейчас же и закроет невидимая могучая рука.
— Опять
стонет кто-то в болоте.
— Пусть его
стонет. Сотвори молитву и спи.
— И ребеночек плачет… Слышишь? Нет, это
стонет отец Гурий.
Авгарь опять прислушивалась к завыванию ветра и опять слышала детский плач,
стоны о.
— Ой, лишечко! —
стонала Ганна, когда Федорка ловко увернулась от удара.
— Ох, плохо будет, сватушка, всем плохо!.. Ведь можно было бы жить, и еще как можно, если бы все не набросились строить мельницы. По Ключевой-то теперь
стоном стон стоит… Так и рвут, так и рвут. Что только и будет!..
Неточные совпадения
Тот
стонет, тот катается, // Как оглашенный, по полу, // Тот бредит женкой, матушкой.
— Нет. Он в своей каморочке // Шесть дней лежал безвыходно, // Потом ушел в леса, // Так пел, так плакал дедушка, // Что лес
стонал! А осенью // Ушел на покаяние // В Песочный монастырь.
Такая рожь богатая // В тот год у нас родилася, // Мы землю не ленясь // Удобрили, ухолили, — // Трудненько было пахарю, // Да весело жнее! // Снопами нагружала я // Телегу со стропилами // И пела, молодцы. // (Телега нагружается // Всегда с веселой песнею, // А сани с горькой думою: // Телега хлеб домой везет, // А сани — на базар!) // Вдруг
стоны я услышала: // Ползком ползет Савелий-дед, // Бледнешенек как смерть: // «Прости, прости, Матренушка! — // И повалился в ноженьки. — // Мой грех — недоглядел!..»
Проснулось эхо гулкое, // Пошло гулять-погуливать, // Пошло кричать-покрикивать, // Как будто подзадоривать // Упрямых мужиков. // Царю! — направо слышится, // Налево отзывается: // Попу! попу! попу! // Весь лес переполошился, // С летающими птицами, // Зверями быстроногими // И гадами ползущими, — // И
стон, и рев, и гул!
Горит и
стонет дерево, // Горят и
стонут птенчики: // «Ой, матушка! где ты?