— Сам-то я? — повторил как эхо Морок, посмотрел любовно на Слепня и засмеялся. — Мне
плевать на вас на всех… Вот какой я сам-то! Ты вот, как цепная собака, сидишь в своей караулке, а я на полной своей воле гуляю. Ничего, сыт…
Неточные совпадения
Маленькая Нюрочка занимала свой обычный пост
на лестнице и со страхом и любопытством смотрела
на дурочку, которая в окошко
плевала на дразнившего ее Васю Груздева.
До десятка ребятишек, как воробьи, заглядывали в ворога, а Вася жевал пряники и бросал им жвачку. Мальчишки гурьбой бросались
на приманку и рассыпались в сторону, когда Вася принимался колотить их тонкою камышовою тросточкой; он
плевал на Парасковею-Пятницу, ущипнул пробегавшую мимо Катрю, два раза пребольно поколотил Нюрочку, а когда за нее вступилась Домнушка, он укусил ей руку, как волчонок.
— Пусть эти подлецы переночуют в машинной, — указал он
на связанных, а потом обернулся, выругал Рачителиху,
плюнул и вышел.
— Теперь вольны стали, не заманишь
на фабрику, — продолжал Самоварник уже с азартом. — Мочегане-то все поднялись даве, как один человек, когда я им сказал это самое словечко… Да я первый не пойду
на фабрику,
плевать мне
на нее! Я торговать сяду в лавку к Груздеву.
— Да я ж тоби говорю… Моя Ганна
на стену лезе, як коза, що белены поела. Так и другие бабы… Э,
плевать! А то я мовчу, сват, как мы с тобой будем: посватались, а може жених с невестой и разъедутся. Так-то…
Таисья по скорости наткнулась
на нее и только
плюнула: нехороший знак…
Морок уже наполовину вылез, как загудел свисток. Он точно завяз в двери и выругался. Эк, взвыла собака
на свою голову…
Плюнув, Морок влез обратно в караулку. Это рассмешило даже Слепня, который улыбнулся, кажется, первый раз в жизни: этакой большой мужик, а свистка испугался.
Пришлось Макару задержать Терешку силой, причем сумасшедший полез драться. Возы было остановились, но Тит махнул шапкой, чтобы не зевали. Макар держал ругавшегося Терешку за руки и, пропустив возы, под руку повел его обратно в завод. Терешка упирался,
плевал на Макара и все порывался убежать за обозом.
Солдат Артем, как ни в чем не бывало, пировал
на свадьбе у Спирьки Гущина, бывшего любовника своей жены, — он нарочно пошел
на эту свадьбу, чтобы отомстить и Домнушке и показать всем, что он
плевать хочет
на пересуды да
на бабьи сплетни.
— Как он смеет говорить, что я велел украсть у него брюки! Он их пропил, я думаю. Мне
плевать на него с его княжеством. Он не смей говорить, это свинство!
Он, можно сказать,
плевал на свое прошедшее и беззаботно предавался воле и товариществу таких же, как сам, гуляк, не имевших ни родных, ни угла, ни семейства, кроме вольного неба и вечного пира души своей.
Пьет да ест Васяга, девок портит, // Молодым парням — гармоньи дарит, // Стариков — за бороды таскает, // Сам орет на всю калуцку землю: // — Мне —
плевать на вас, земные люди. // Я хочу — грешу, хочу — спасаюсь! // Все равно: мне двери в рай открыты, // Мне Христос приятель закадышный!
Неточные совпадения
Смотреть никогда не мог
на них равнодушно; и если случится увидеть этак какого-нибудь бубнового короля или что-нибудь другое, то такое омерзение нападет, что просто
плюнешь.
Пей даром сколько вздумаешь — //
На славу угостим!..» // Таким речам неслыханным // Смеялись люди трезвые, // А пьяные да умные // Чуть не
плевали в бороду // Ретивым крикунам.
А жизнь была нелегкая. // Лет двадцать строгой каторги, // Лет двадцать поселения. // Я денег прикопил, // По манифесту царскому // Попал опять
на родину, // Пристроил эту горенку // И здесь давно живу. // Покуда были денежки, // Любили деда, холили, // Теперь в глаза
плюют! // Эх вы, Аники-воины! // Со стариками, с бабами // Вам только воевать…
Не
плюй на раскаленное // Железо — зашипит!
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень вывели Ионку
на базар и, дабы сделать вид его более омерзительным, надели
на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а
на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых людей
плевать на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки не стало.