Неточные совпадения
Когда кончили вершить зарод,
Макар и Федор
ушли копнить поспевшее к вечеру сено, а за ними поплелись бабы. Тит спустился с зарода, обругал Пашку, который неладно покрывал верхушку зарода свежими березовыми ветками, и подошел к дожидавшим старичкам.
Улучив момент,
Макар вырвался, и свалка закипела с новым ожесточением. «Катай мочеганина и собаку-выкреста!» — гудела уже вся толпа. Едва ли
ушли бы живыми из этого побоища незваные гости, если бы не подоспел на выручку остервенившийся инок Кирилл.
— Груня, Грунюшка, опомнись… — шептал
Макар, стоя перед ней. — Ворога твоего мы порешили… Иди и объяви начальству, што это я сделал:
уйду в каторгу… Легче мне будет!.. Ведь три года я муку-мученическую принимал из-за тебя… душу ты из меня выняла, Груня. А что касаемо Кирилла, так слухи о нем пали до меня давно, и я еще по весне с Гермогеном тогда на могилку к отцу Спиридонию выезжал, чтобы его достигнуть.
«Ох,
уйдет в кержаки!» — думал старый Тит в ужасе, хотя открыто и не смел сказать
Макару своих стариковских мыслей.
Другие опять в нашу веру
уходят, хоть взять того же старшину
Макара: он не по старой вере, а в духовных братьях.
В каморку постучалися. //
Макар ушел… Сидела я, // Ждала, ждала, соскучилась. // Приотворила дверь. // К крыльцу карету подали. // «Сам едет?» — Губернаторша! — // Ответил мне Макар // И бросился на лестницу. // По лестнице спускалася // В собольей шубе барыня, // Чиновничек при ней.
Неточные совпадения
Ну мог ли я встать и
уйти домой… к
Макару Ивановичу?
Она
ушла. Очень уж почитала она всю жизнь свою, во страхе, и трепете, и благоговении, законного мужа своего и странника
Макара Ивановича, великодушно и раз навсегда ее простившего.
Она выговорила это скороговоркой, покраснев, и хотела было поскорее
уйти, потому что тоже страх как не любила размазывать чувства и на этот счет была вся в меня, то есть застенчива и целомудренна; к тому же, разумеется, не хотела бы начинать со мной на тему о
Макаре Ивановиче; довольно было и того, что мы могли сказать, обменявшись взглядами.
Вахрушка не сказал главного: Михей Зотыч сам отправил его в Суслон, потому что ждал какого-то раскольничьего старца, а Вахрушка, пожалуй, еще табачище свой запалит. Старику все это казалось обидным, и он с горя отправился к попу
Макару, благо помочь подвернулась. В самый раз дело подошло: и попадье подсобить и водочки с помочанами выпить. Конечно, неприятно было встречаться с писарем, но ничего не поделаешь. Все равно от писаря никуда не
уйдешь. Уж он на дне морском сыщет.
— Я полагаю, весьма подлое, — проговорил Павел и
ушел; он очень рассердился на Салова и прошел прямо на Кисловку к
Макару Григорьеву, с тем, чтобы рассказать ему все откровенно, посоветоваться с ним, — что делать и что предпринять. Он видел и заметил еще прежде, что
Макар Григорьев был к нему как-то душевно расположен.