Неточные совпадения
— Слава богу, слава богу, что вы приехали наконец! —
улыбаясь Привалову, говорила Павла Ивановна. — Дом-то валится у вас, нужен хозяйский
глаз… Да, я знаю это по себе, голубчик, знаю. У меня все вон развалилось.
Бахарев какими-то мутными
глазами посмотрел на Привалова, пощупал свой лоб и
улыбнулся нехорошей улыбкой.
— Уж не ври, пожалуйста, — с улыбкой заметила старушка и посмотрела на Привалова прищуренными
глазами; она хотела по выражению его лица угадать произведенное на него Антонидой Ивановной впечатление. «Врет», — решила она про себя, когда Привалов
улыбнулся.
Антонида Ивановна стояла в дверях гостиной в голубом пеньюаре со множеством прошивок, кружев и бантиков. Длинные русые волосы были ловко собраны в домашнюю прическу; на шее блестела аметистовая нитка. Антонида Ивановна
улыбалась и слегка щурила
глаза, как это делают театральные ingenues.
Надежда Васильевна, не слушая болтовни Луки, торопливо шла уже в переднюю, где и встретилась лицом к лицу с самим Данилой Семенычем, который, очевидно, уже успел пропустить с приезда и теперь
улыбался широчайшей, довольной улыбкой, причем его калмыцкие
глаза совсем исчезали, превращаясь в узкие щели.
Василий Назарыч сидел в своем кресле и просматривал последний номер газеты. Подняв
глаза, он
улыбнулся дочери и протянул ей руку.
Привалов внимательно следил за ней издали и как раз в это время встретился
глазами с Хионией Алексеевной, которая шептала что-то на ухо Агриппине Филипьевне и многозначительно
улыбнулась, показав головой на Привалова.
— А вы вот где, батенька, скрываетесь… — заплетавшимся языком проговорил над самым ухом Привалова Веревкин; от него сильно пахло водкой, и он смотрел кругом совсем осовелыми
глазами. — Важно… — протянул Веревкин и
улыбнулся пьяной улыбкой. Привалов в первый еще раз видел, что Веревкин
улыбается, — он всегда был невозмутимо спокоен, как все комики по натуре.
Зося подняла на него свои чудные
глаза, очевидно, не понимая вопроса, а затем слабо
улыбнулась и движением руки указала Лоскутову место рядом с собой.
По лестнице в это время поднимались Половодовы. Привалов видел, как они остановились в дверях танцевальной залы, где их окружила целая толпа знакомых мужчин и женщин; Антонида Ивановна
улыбалась направо и налево, отыскивая
глазами Привалова. Когда оркестр заиграл вальс, Половодов сделал несколько туров с женой, потом сдал ее с рук на руки какому-то кавалеру, а сам, вытирая лицо платком, побрел в буфет. Заметив Привалова, он широко расставил свои длинные ноги и поднял в знак удивления плечи.
Антонида Ивановна горько
улыбнулась и подняла свои
глаза.
Альфонс Богданыч
улыбнулся. Да,
улыбнулся в первый раз,
улыбнулся спокойной улыбкой совсем независимого человека и так же спокойно посмотрел прямо в
глаза своему патрону… Ляховский был поражен этой дерзостью своего всенижайшего слуги и готов был разразиться целым потоком проклятий, но Альфонс Богданыч предупредил его одним жестом: он с прежним спокойствием раскрыл свой портфель, порылся в бумагах и достал оттуда свеженькое объявление, отпечатанное на листе почтовой бумаги большого формата.
Соболья шапочка на голове у нее тоже превратилась в ком снега, но из-под нее вызывающе
улыбалось залитое молодым румянцем девичье лицо, и лихорадочно горели
глаза, как две темных звезды.
Она, видимо, сильно устала, под глазами ее легли тени, сделав глаза глубже и еще красивей. Ясно было, что ее что-то волнует, — в сочном голосе явилась новая и резкая нота, острее и насмешливей
улыбались глаза.
Горячий поток слов Марьи Степановны не умолкал еще, как растворилась дверь из передней, и старик Крупов, с своим несколько методическим видом и с тростью в руке, вошел в комнату; вид его был тоже довольнее обыкновенного, он как-то
улыбался глазами и, не замечая того, что хозяева не кланяются ему, спросил:
Неточные совпадения
— Здесь столько блеска, что
глаза разбежались, — сказал он и пошел в беседку. Он
улыбнулся жене, как должен
улыбнуться муж, встречая жену, с которою он только что виделся, и поздоровался с княгиней и другими знакомыми, воздав каждому должное, то есть пошутив с дамами и перекинувшись приветствиями с мужчинами. Внизу подле беседки стоял уважаемый Алексей Александровичем, известный своим умом и образованием генерал-адъютант. Алексей Александрович зaговорил с ним.
Степан Аркадьич рассказал жене причину замедления, и гости
улыбаясь перешептывались между собой. Левин ничего и никого не замечал; он, не спуская
глаз, смотрел на свою невесту.
«Что-нибудь еще в этом роде», сказал он себе желчно, открывая вторую депешу. Телеграмма была от жены. Подпись ее синим карандашом, «Анна», первая бросилась ему в
глаза. «Умираю, прошу, умоляю приехать. Умру с прощением спокойнее», прочел он. Он презрительно
улыбнулся и бросил телеграмму. Что это был обман и хитрость, в этом, как ему казалось в первую минуту, не могло быть никакого сомнения.
— О, нет! — как будто с трудом понимая, — сказал Вронский. — Если вам всё равно, то будемте ходить. В вагонах такая духота. Письмо? Нет, благодарю вас; для того чтоб умереть, не нужно рекомендаций. Нешто к Туркам… — сказал он,
улыбнувшись одним ртом.
Глаза продолжали иметь сердито-страдающее выражение.
Увидав воздымающиеся из корсета желтые плечи графини Лидии Ивановны, вышедшей в дверь, и зовущие к себе прекрасные задумчивые
глаза ее, Алексей Александрович
улыбнулся, открыв неувядающие белые зубы, и подошел к ней.