Неточные совпадения
— Болван! Да ведь Привалов —
миллионер, пойми ты это… Мил-ли-онер!.. Ах, господи, где же мой корсет… где мой корсет?
— Отчего же он не остановился у Бахаревых? — соображала Заплатина, заключая свои кости в корсет. — Видно, себе на уме… Все-таки сейчас поеду к Бахаревым. Нужно предупредить Марью Степановну… Вот и партия Nadine. Точно с неба жених свалился! Этакое счастье этим богачам: своих денег не знают куда девать, а тут, как снег на голову, зять
миллионер… Воображаю: у Ляховского дочь, у Половодова сестра, у Веревкиных дочь, у Бахаревых целых две… Вот извольте тут разделить между ними одного жениха!..
Во-первых, Привалов —
миллионер (Верочка была очень практическая особа и хорошо знала цену этому магическому слову); во-вторых, о нем столько говорили, и вдруг он является из скрывавшей его неизвестности…
Даже Хиония Алексеевна — и та почувствовала некоторый священный трепет при мысли, что имела счастье обедать с
миллионером; она, правда, делала несколько попыток самостоятельно вступить в разговор с Приваловым, но, не встречая поддержки со стороны Марьи Степановны, красноречиво умолкала.
— А вот сейчас… В нашем доме является
миллионер Привалов; я по необходимости знакомлюсь с ним и по мере этого знакомства открываю в нем самые удивительные таланты, качества и добродетели. Одним словом, я кончаю тем, что начинаю думать: «А ведь не дурно быть madame Приваловой!» Ведь тысячи девушек сделали бы на моем месте именно так…
— Нет, постой. Это еще только одна половина мысли. Представь себе, что никакого
миллионера Привалова никогда не существовало на свете, а существует
миллионер Сидоров, который является к нам в дом и в котором я открываю существо, обремененное всеми человеческими достоинствами, а потом начинаю думать: «А ведь не дурно быть madame Сидоровой!» Отсюда можно вывести только такое заключение, что дело совсем не в том, кто явится к нам в дом, а в том, что я невеста и в качестве таковой должна кончить замужеством.
Крепкий был человек Гуляев, и когда он вернулся на Урал, за ним тянулась блестящая слава
миллионера.
Последняя имела хоть некоторое основание подозревать, что ее выдадут за Бахарева, и свыклась с этой мыслью, а дочь
миллионера даже не видала ни разу своего жениха, равным образом как и он ее.
В самом деле, что делал этот
миллионер в Петербурге?
— Ведь ты у меня гениальнейшая женщина!.. А!.. Этакого осетра в жильцы себе заполучила… Да ведь пожить рядом с ним, с
миллионером… Фу, черт возьми, какая, однако, выходит канальская штука!..
Одна мысль о том, что она входит в непосредственные сношения с настоящим
миллионером, кружила ей голову и нагоняла сладкое опьянение.
Я сам давно бы был
миллионером, если бы только захотел.
Неужели же она отказала ему, Привалову,
миллионеру?
И это
миллионер Привалов…
Слава его как
миллионера еще не успела остыть, и многие явились на бал со специальной целью посмотреть на него.
Я тебе прямо скажу, хоть ты и
миллионер.
Но Хиония Алексеевна была уже за порогом, предоставив Привалову бесноваться одному. Она была довольна, что наконец проучила этого
миллионера, из-за которого она перенесла на своей собственной спине столько человеческой несправедливости. Чем она не пожертвовала для него — и вот вам благодарность за все труды, хлопоты, неприятности и даже обиды. Если бы не этот Привалов, разве Агриппина Филипьевна рассорилась бы с ней?.. Нет, решительно нигде на свете нет ни совести, ни справедливости, ни признательности!
Было несколько
миллионеров, преимущественно с сибирской стороны.
Эти богачи и
миллионеры теперь завидовали какому-нибудь Ивану Яковличу, который на несколько времени сделался героем ярмарочного дня.
Неточные совпадения
От Свидригайловых-то, от Афанасия-то Ивановича Вахрушина чем ты их убережешь,
миллионер будущий, Зевес, их судьбою располагающий?
— Надобно расширить круг внимания к жизни, — докторально посоветовал Клим Иванович. — Вы, жители многочисленных губерний, уездов, промысловых сел, вы — настоящая Русь… подлинные хозяева ее, вы — сила, вас миллионы. Не
миллионеры, не чиновники, а именно вы должны бы править страной, вы, демократия… Вы должны посылать в Думу не Ногайцевых, вам самим надобно идти в нее.
— Николай Бугров,
миллионер, — сказал Иноков. — Его зовут удельным князем нижегородским. — А это — Савва Мамонтов.
И, повернувшись лицом к нему, улыбаясь, она оживленно, с восторгом передала рассказ какого-то волжского купчика: его дядя, старик,
миллионер, семейный человек, сболтнул кому-то, что, если бы красавица губернаторша показала ему себя нагой, он не пожалел бы пятидесяти тысяч.
— Сочинил — Савва Мамонтов,
миллионер, железные дороги строил, художников подкармливал, оперетки писал. Есть такие французы? Нет таких французов. Не может быть, — добавил он сердито. — Это только у нас бывает. У нас, брат Всеволод, каждый рядится… несоответственно своему званию. И — силам. Все ходят в чужих шляпах. И не потому, что чужая — красивее, а… черт знает почему! Вдруг — революционер, а — почему? — Он подошел к столу, взял бутылку и, наливая вино, пробормотал: