Неточные совпадения
На ней был оригинальный вид
сибирского прииска, заброшенного
в глубь Саянских гор.
Это был знаменитый
в летописях
сибирской золотопромышленности Варваринский прииск, открытый Василием Бахаревым и Александром Приваловым
в глубине Саянских гор, на какой-то безыменной горной речке.
Затем, когда сам Гуляев совсем состарился, он принял зятя
в часть по своим
сибирским приискам, причем всем делом верховодил по-прежнему Бахарев.
Везде стояла старинная мебель красного дерева с бронзовыми инкрустациями, дорогие вазы из
сибирской яшмы, мрамора, малахита, плохие картины
в тяжелых золоченых рамах, — словом, на каждом шагу можно было чувствовать подавляющее влияние самой безумной роскоши.
В нижнем этаже Общественного клуба помещалось несколько маленьких комнат, уставленных зелеными ломберными столиками; здесь процветал знаменитый
сибирский вист с винтом, героями которого являлись Иван Яковлич, Ломтев и братия.
Привалов с любопытством неофита наблюдал этот исключительный мирок и незаметно для самого себя втягивался
в его интересы. Он играл по маленькой, без особенно чувствительных результатов
в ту или другую сторону. Однажды, когда он особенно сильно углубился
в тайны
сибирского виста с винтом, осторожный шепот заставил его прислушаться.
Неточные совпадения
— Чего же вам еще? // Не то ли вам рассказывать, // Что дважды погорели мы, // Что Бог
сибирской язвою // Нас трижды посетил? // Потуги лошадиные // Несли мы; погуляла я, // Как мерин,
в бороне!..
Но Пугачев не был пойман. Он явился на
сибирских заводах, собрал там новые шайки и опять начал злодействовать. Слух о его успехах снова распространился. Мы узнали о разорении
сибирских крепостей. Вскоре весть о взятии Казани и о походе самозванца на Москву встревожила начальников войск, беспечно дремавших
в надежде на бессилие презренного бунтовщика. Зурин получил повеление переправиться через Волгу.
В центре их стоял человек
в башлыке, шевеля светлыми усами на маленьком лице; парень
в сибирской, рваной папахе звучно говорил ему:
Игрою и ремеслом находил Клим и суждения о будущем Великого
сибирского пути, о выходе России на берега океана, о политике Европы
в Китае, об успехах социализма
в Германии и вообще о жизни мира.
Но механическая работа перенасыщенной памяти продолжалась, выдвигая дворника Николая, аккуратного, хитренького Осипа, рыжего Семена, грузчиков на
Сибирской пристани
в Нижнем, десятки мимоходом отмеченных дерзких людей, вереницу их закончили бородатые, зубастые рожи солдат на перроне станции Новгород. И совершенно естественно было вспомнить мрачную книгу «Наше преступление». Все это расстраивало и даже озлобляло, а злиться Клим Самгин не любил.