Неточные совпадения
Воевода подождал, пока расковали Арефу, а потом отправился в судную избу. Охоня повела отца на монастырское подворье, благо там игумена не было, хотя его и ждали с часу на час. За ними шла толпа
народу, точно за невиданными зверями: все бежали посмотреть на девку, которая отца из
тюрьмы выкупила. Поравнявшись с соборною церковью, стоявшею на базаре, Арефа в первый раз вздохнул свободнее и начал усердно молиться за счастливое избавление от смертной напасти.
За такие поносные слова пристав ударил Арефу, а потом втолкнул в казарму, где было и темно и душно, как в
тюрьме. Около стен шли сплошные деревянные нары, и на них сплошь лежали тела. Арефа только здесь облегченно вздохнул, потому что вольные рабочие были набраны Гарусовым по деревням, и тут много было крестьян из бывших монастырских вотчин. Все-таки свои, православные, а не двоеданы. Одним словом, свой, крещеный
народ. Только не было ни одной души из своей Служней слободы.
Неточные совпадения
Никонова — действительно Никонова, дочь крупного помещика, от семьи откололась еще в юности, несколько месяцев сидела в
тюрьме, а теперь, уже более трех лет, служит конторщицей в издательстве дешевых книг для
народа.
— Сына и отца, обоих, — поправил дядя Миша, подняв палец. — С сыном я во Владимире в
тюрьме сидел. Умный был паренек, но — нетерпим и заносчив. Философствовал излишне… как все семинаристы. Отец же обыкновенный неудачник духовного звания и алкоголик. Такие, как он, на конце дней становятся странниками, бродягами по монастырям, питаются от богобоязненных купчих и сеют в
народе различную ерунду.
— А где же настоящий
народ, который стонет по полям, по дорогам, по
тюрьмам, по острогам, под телегой ночуя в степи?
Их деды — попы, мелкие торговцы, трактирщики, подрядчики, вообще — городское мещанство, но их отцы ходили в
народ, судились по делу 193-х, сотнями сидели в
тюрьмах, ссылались в Сибирь, их детей мы можем отметить среди эсеров, меньшевиков, но, разумеется, гораздо больше среди интеллигенции служилой, то есть так или иначе укрепляющей структуру государства, все еще самодержавного, которое в будущем году намерено праздновать трехсотлетие своего бытия.
Строгость смотрителя происходила преимущественно оттого, что в переполненной вдвое против нормального
тюрьме в это время был повальный тиф. Извозчик, везший Нехлюдова, рассказал ему дорогой, что «в
тюрьме гораздо
народ теряется. Какая-то на них хворь напала. Человек по двадцати в день закапывают».