Неточные совпадения
Смотрителем тогда
был тот самый Антон Лазарич, о котором
рассказывала баушка Лукерья.
— Так ты нам с начала
рассказывай, Мина, — говорил Тарас, усаживая старика в передний угол. — Как у вас все дело
было… Ведь ты тогда в партии
был, когда при казне по Мутяшке ширпы били?
О Мутяшке
рассказывали чудеса, а потом следовали: Матиновка, Генералка, Свистунья, Ледянка, — сделаны
были сотни заявок, и везде «золото оправдывалось в лучшем виде».
— Тятенька-то сколько разов
был у нас, —
рассказывала Феня. — И не глядит на меня… Хуже чужого.
Рассказывала Феня, как наезжал несколько раз Акинфий Назарыч и как заливался слезами, а потом перестал ездить, точно отрезал.
Рассказывая, Феня всплакнула: очень уж ей жаль
было Акинфия Назарыча.
— И увезу, а ты мне сруководствуй деляночку на Краюхином увале, — просил в свою очередь Мыльников. — Кедровскую-то дачу бросил я, Фенюшка… Ну ее к черту! И конпания у нас
была: пришей хвост кобыле. Все врозь, а главный заводчик Петр Васильич. Такая кривая ерахта!.. С Ястребовым снюхался и золото для него скупает… Да ведь ты знаешь, чего я тебе-то
рассказываю. А ты деляночку-то приспособь… В некоторое время пригожусь, Фенюшка. Без меня, как без поганого ведра, не обойдешься…
Всю дорогу до Фотьянки Мыльников болтал без утыху и даже
рассказал, как он
пил чай с Карачунским сегодня, пока Кожин ждал его у ворот господского дома.
Но стоило
выпить Никитушке один стаканчик водки, как он делался совершенно другим человеком —
пел песни, плясал,
рассказывал все подробности своего заплечного мастерства и вообще разыгрывал кабацкого дурачка. Все знали эту слабость Никитушки и по праздникам делали из нее род спорта.
Мыльников являлся в кабак по нескольку раз в день и
рассказывал такие несообразности, что даже желавшие ему верить должны
были только качать головой.
«Нет, брат, к тебе-то уж я не пойду! — думал Кишкин, припоминая свой последний неудачный поход. — Разве толкнуться к Ермошке?.. Этому надо все
рассказать, а Ермошка все переплеснет Кожину — опять нехорошо. Надо так сделать, чтобы и шито и крыто. Пожалуй, у Петра Васильича можно
было бы перехватить на первый раз, да уж больно завистлив пес: над чужим счастьем задавится… Еще уцепится как клещ, и не отвяжешься от него…»
— Ведь скромница
была, как жила у отца, —
рассказывала старуха, — а тут девка из ума вон. Присунулся этот машинист Семеныч, голь перекатная, а она к нему… Стыд девичий позабыла, никого не боится, только и ждет проклятущего машиниста. Замуж, говорит, выйду за него… Ох, согрешила я с этими девками!..
Эта старушечья злость забавляла Кишкина: очень уж смешно баушка Лукерья сердилась. Но, глядя на старуху, Кишкину пришла неожиданно мысль, что он ищет денег, а деньги перед ним сидят… Да лучше и не надо. Не теряя времени, он приступил к делу сейчас же. Дверь
была заперта, и Кишкин
рассказал во всех подробностях историю своего богатства. Старушка выслушала его с жадным вниманием, а когда он кончил, широко перекрестилась.
— Все уйдут… —
рассказывал Ераков. — Пусть чужестранных рабочих наймут. При Карачунском куда
было лучше… С понятием
был человек.
Настоящим праздником для этих заброшенных детей
были редкие появления отца. Яша Малый прямо не смел появиться, а тайком пробирался куда-нибудь в огород и здесь выжидал. Наташка точно чувствовала присутствие отца и птицей летела к нему. Тайн между ними не
было, и Яша
рассказывал про все свои дела, как Наташка про свои.
— Чего ощерился, как свинья на мерзлую кочку? — предупредил его Петр Васильич с глухой злобой. — Я самый и
есть… Ты ведь за тридцать верст прибежал, чтобы
рассказать, как меня в волости драли. Ну драли! Вот и гляди: я самый… Ты ведь за этим пришел?
— Тетя, родная, что только и
было, —
рассказывала она, припадая к Марье. — И рассказывать-то — так одна страсть…
Затем… затем я, конечно, не мог, при маме, коснуться до главного пункта, то есть до встречи с нею и всего прочего, а главное, до ее вчерашнего письма к нему, и о нравственном «воскресении» его после письма; а это-то и было главным, так что все его вчерашние чувства, которыми я думал так обрадовать маму, естественно, остались непонятными, хотя, конечно, не по моей вине, потому что я все, что можно
было рассказать, рассказал прекрасно.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше
рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда
будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Случилось дело дивное: // Пастух ушел; Федотушка // При стаде
был один. // «Сижу я, — так
рассказывал // Сынок мой, — на пригорочке, // Откуда ни возьмись — // Волчица преогромная // И хвать овечку Марьину! // Пустился я за ней, // Кричу, кнутищем хлопаю, // Свищу, Валетку уськаю… // Я бегать молодец, // Да где бы окаянную // Нагнать, кабы не щенная: // У ней сосцы волочились, // Кровавым следом, матушка. // За нею я гнался!
Правдин. Каким же образом? Происшествии с человеком ваших качеств никому равнодушны
быть не могут. Вы меня крайне одолжите, если
расскажете…
— Много у нас всякого шуму
было! —
рассказывали старожилы, — и через солдат секли, и запросто секли… Многие даже в Сибирь через это самое дело ушли!
Рассказывали, например, что однажды кто-то застал его спящим на диване, причем будто бы тело его
было кругом обставлено мышеловками.