— Да, да… Опять не то. Это ведь я скверный весь, и на
душе у меня ночь темная… А Феня, она хорошая… Голубка, Феня… родная!..
Неточные совпадения
У Мокрушина, обыкновенно,
душа в пятки.
— Вот эта самая, Степан Романыч… Самая, значит, младшая она
у меня в семье.
Души я в ней не чаял.
— Парня я выдеру сам в волости, а вот девку-то выворотить… Главная причина — вера
у Кожиных другая. Грех великий я на
душу приму, ежели оставлю это дело так…
— Будешь меня благодарить, Ермолай Семеныч! — кричал он. — А твоя красная бумага на помин моей
души пойдет…
У волка в зубе — Егорий дал.
У Кожина захолонуло на
душе: он не ожидал, что все обойдется так просто. Пока баушка Лукерья ходила в заднюю избу за Феней, прошла целая вечность. Петр Васильич стоял неподвижно
у печи, а Кожин сидел на лавке, низко опустив голову. Когда скрипнула дверь, он весь вздрогнул. Феня остановилась в дверях и не шла дальше.
— Бог тебе судья, Федосья Родионовна… Не так
у меня было удумано, не так было сложено,
душу ты во мне повернула.
— Ваше высокоблагородие, отпустите
душу на покаяние! — взмолился наконец упрямый старик. — Работа
у меня горит, а я здесь попусту болтаюсь.
И в
душе у человека, в неведомых глубинах, происходит такая же борьба за крупицы правды, добра и чести.
— Не могу знать, Степан Романыч…
У господ свои мысли,
у нас, мужиков, свои, а чужая
душа потемки… А тебе пора и подумать о своем-то лакомстве…
У всех господ одна зараза, а только ты попревосходней других себя оказал.
Они, кажется, переговорили обо всем, кроме главного, что лежало
у обоих на
душе.
У него точно что порвалось в
душе, та больная ниточка, которая привязывала его к жизни.
У кабатчика Ермошки происходили разговоры другого характера. Гуманный порыв соскочил с него так же быстро, как и налетел. Хорошие и жалобные слова, как «совесть», «христианская
душа», «живой человек», уже не имели смысла, и обычная холодная жестокость вступила в свои права. Ермошке даже как будто было совестно за свой подвиг, и он старательно избегал всяких разговоров о Кожине. Прежде всего начал вышучивать Ястребов, который нарочно заехал посмеяться над Ермошкой.
Карачунский прошел мимо него в двух шагах и даже взглянул на него, но таким пустым, ничего не видевшим взглядом, что
у Кишкина даже захолонуло на
душе.
Зачем, когда в
душе у нее была буря, и она чувствовала, что стоит на повороте жизни, который может иметь ужасные последствия, зачем ей в эту минуту надо было притворяться пред чужим человеком, который рано или поздно узнает же всё, — она не знала; но, тотчас же смирив в себе внутреннюю бурю, она села и стала говорить с гостем.
Обломов хотя и прожил молодость в кругу всезнающей, давно решившей все жизненные вопросы, ни во что не верующей и все холодно, мудро анализирующей молодежи, но в
душе у него теплилась вера в дружбу, в любовь, в людскую честь, и сколько ни ошибался он в людях, сколько бы ни ошибся еще, страдало его сердце, но ни разу не пошатнулось основание добра и веры в него. Он втайне поклонялся чистоте женщины, признавал ее власть и права и приносил ей жертвы.
Неточные совпадения
Лука Лукич. Не могу, не могу, господа. Я, признаюсь, так воспитан, что, заговори со мною одним чином кто-нибудь повыше,
у меня просто и
души нет и язык как в грязь завязнул. Нет, господа, увольте, право, увольте!
Переход от страха к радости, от низости к высокомерию довольно быстр, как
у человека с грубо развитыми склонностями
души.
Городничий. Я бы дерзнул…
У меня в доме есть прекрасная для вас комната, светлая, покойная… Но нет, чувствую сам, это уж слишком большая честь… Не рассердитесь — ей-богу, от простоты
души предложил.
Городничий. Ах, боже мой! Я, ей-ей, не виноват ни
душою, ни телом. Не извольте гневаться! Извольте поступать так, как вашей милости угодно!
У меня, право, в голове теперь… я и сам не знаю, что делается. Такой дурак теперь сделался, каким еще никогда не бывал.
Городничий. А уж я так буду рад! А уж как жена обрадуется!
У меня уже такой нрав: гостеприимство с самого детства, особливо если гость просвещенный человек. Не подумайте, чтобы я говорил это из лести; нет, не имею этого порока, от полноты
души выражаюсь.