Пока
речь генерала вертелась на общей почве, мужички кряхтели, вздыхали и потели, не понимая десятого слова из этой лекции, но когда он заговорил о кровных мужицких интересах, ходоки навострили уши и отлично поняли все, что им было нужно.
Неточные совпадения
Генерал внимательно слушал эту не совсем правильную
речь и про себя удивился уму Родиона Антоиыча, относительно которого он уже был предупрежден Ниной Леонтьевной, а также и относительно той роли, какую он играл у Раисы Павловны. Этот кукарский Ришелье начинал его интересовать, хотя
генерал не мог преодолеть невольного предубеждения против него.
Увлекшись своей
речью,
генерал не хотел замечать, что Евгений Константиныч думает совсем о другом и только делает вид, что внимательно слушает его.
Луша хваталась за голову и начинала истерически хохотать. Сам все испытавший Прейн пугался такого разлива страсти, но его неудержимо тянули к Луше даже дикие вспышки гнева и нелепые капризы, разрешавшиеся припадками ревности или самым нежным настроением. Вдвоем они вволю смеялись над набобом, над
генералом с его «болванкой», надо всеми остальными; но когда
речь заходила о Раисе Павловне, Луша бледнела и точно вся уходила в себя: она ревновала Прейна со всем неистовством первой любви.
В чаше испытаний, какую приходилось испить Родиону Антонычу, мужицкие ходоки являлись последней каплей, потому что
генерал хотя и был поклонником капитализма и смотрел на рабочих, как на олицетворение пудо-футов, но склонялся незаметно на сторону мужиков, потому что его подкупал тон убежденной мужицкой
речи.
Генерал не успел досказать все, потому что Манана Орбельяни, поняв, в чем дело, перебила
речь генерала, расспрашивая его об удобствах его помещения в Тифлисе. Генерал удивился, оглянулся на всех и на своего адъютанта в конце стола, упорным и значительным взглядом смотревшего на него, — и вдруг понял. Не отвечая княгине, он нахмурился, замолчал и стал поспешно есть, не жуя, лежавшее у него на тарелке утонченное кушанье непонятного для него вида и даже вкуса.
— Я это знала; видишь, ты сам напутал, Василий Иванович, — по женской привычке прервала, обращаясь к мужу,
речь генерала Авдотья Федосеевна.
Неточные совпадения
В это время через беседку проходил высокий
генерал. Прервав
речь, Алексей Александрович поспешно, но достойно встал и низко поклонился проходившему военному.
Я бы мог быть ему полезным, потому что у меня и в Петербурге, и даже при…»
Генерал речи не оканчивал.
Все мнения оказались противными моему. Все чиновники говорили о ненадежности войск, о неверности удачи, об осторожности и тому подобном. Все полагали, что благоразумнее оставаться под прикрытием пушек, за крепкой каменной стеною, нежели на открытом поле испытывать счастие оружия. Наконец
генерал, выслушав все мнения, вытряхнул пепел из трубки и произнес следующую
речь:
Активно участвовали такие видные представители католического мира, как отец Жиле, впоследствии
генерал доминиканского ордена, отец Лабертоньер, представитель радикального течения католического модернизма, и особенно активен был Жак Маритен, о котором
речь впереди.
Свадебный
генерал говорит поздравительную
речь, потом идут тосты и
речи, кто во что горазд.