Неточные совпадения
В этом лепете звучало столько любви, чистой и бескорыстной,
какая может жить только в чистом детском сердце, еще не омраченном ни
одним дурным желанием больших
людей.
Даже ночью, когда Родион Антоныч лежал на
одной постели со своей женой, он едва забылся тревожным тяжелым сном,
как сейчас же увидал самый глупейший сон,
какой только может присниться
человеку.
Раиса Павловна умела принять и важное сановное лицо, проезжавшее куда-нибудь в Сибирь, и какого-нибудь члена археологического общества, отыскивавшего по Уралу следы пещерного
человека, и всплывшего на поверхность миллионера, обнюхивавшего подходящее местечко на Урале, и какое-нибудь сильное чиновное лицо, выкинутое на поверхность безличного чиновного моря
одной из тех таинственных пертурбаций,
какие время от времени потрясают мирный сон разных казенных сфер, — никто,
одним словом, не миновал ловких рук Раисы Павловны, и всякий уезжал из господского дома с неизменной мыслью в голове, что эта Раиса Павловна удивительно умная женщина.
Именно:
один и тот же капитал, если он разделен между несколькими тысячами
людей, почти не существует,
как экономическая сила, тогда
как, сосредоточенный в
одних руках, он представляет громадную величину, которою следует только воспользоваться надлежащим образом.
Такое грозное вступление не обещало ничего доброго, и Родион Антоныч совсем съежился,
как человек, поставленный на барьер, прямо под дуло пистолета своего противника. Но вместе с тем у него мелькало сознание того, что он является козлом отпущения не за
одни свои грехи. Последнее придавало ему силы и слабую надежду на возможность спасения.
Несколько раз доктор думал совсем отказаться от взятой на себя роли, тем более что во всем этом деле ему было в чужом пиру похмелье; он даже раза два заходил к Майзелю с целью покончить все
одним ударом, но,
как все бесхарактерные
люди, терялся и откладывал тяжелое объяснение до следующего дня.
Прошел еще час, пока Евгений Константиныч при помощи Чарльза пришел в надлежащий порядок и показался из своей избушки в охотничьей куртке, в серой шляпе с ястребиным пером и в лакированных ботфортах. Генерал поздоровался с ним очень сухо и только показал глазами на стоявшее высоко солнце; Майзель тоже морщился и передергивал плечами,
как человек, привыкший больше говорить и даже думать
одними жестами.
— О нет же, тысячу раз нет! — с спокойной улыбкой отвечал каждый раз Прейн. — Я знаю, что все так думают и говорят, но все жестоко ошибаются. Дело в том, что
люди не могут себе представить близких отношений между мужчиной и женщиной иначе,
как только в
одной форме, а между тем я действительно и теперь люблю Раису Павловну
как замечательно умную женщину, с совершенно особенным темпераментом. Мы с ней были даже на «ты», но между нами ничего не могло быть такого, в чем бы я мог упрекнуть себя…
Есть
одна пьеса — «Свадьба Фигаро», так там горничная говорит: «Ах,
как умные
люди иногда бывают глупы!..» Вот именно такой
человек генерал.
Прейн из мужчин его круга не дурной
человек и сумеет обставить тебя совершенно независимо; только нужно помнить
одно, что в твоем новом положении будет граница, через которую никогда не следует переступать, — именно: не нужно…
как бы это сказать… не нужно вставать на
одну доску с продажными женщинами.
— Главное, Луша… — глухо ответила Раиса Павловна, опуская глаза, — главное, никогда не повторяй той ошибки, которая погубила меня и твоего отца… Нас трудно судить, да и невозможно. Имей в виду этот пример, Луша… всегда имей, потому что женщину губит
один такой шаг, губит для самой себя. Беги,
как огня, тех
людей, то есть мужчин, которые тебе нравятся только
как мужчины.
— Отодвиньте ящик в правой тумбочке, там есть красный альбом, — предлагал Прейн, выделывая за ширмой какие-то странные антраша на
одной ноге, точно он садился на лошадь. — Тут есть кое-что интересное из детской жизни,
как говорит Летучий… А другой, синий альбом, собственно, память сердца. Впрочем, и его можете смотреть, свои
люди.
— Хорошо. Так и запишем… Вы считаете себя много обязанным Нине Леонтьевне, а между тем вы обязаны всем исключительно
одной Раисе Павловне, которая просила меня за вас чуть не на коленях. Да… Даю вам честное слово порядочного
человека, что это так. Если бы не Раиса Павловна, вам не видать бы юрисконсульства,
как своих ушей. Это, собственно, ее идея…
Раиса Павловна держала себя,
как все женщины высшей школы, торжествуя свою победу между строк и заставляя улыбаться побежденных. Нужно ли добавлять, что в гостиной Раисы Павловны скоро появились Майзель, Вершинин, Сарматов —
одним словом, все заговорщики, кроме Яши Кормилицына, который в качестве блаженненького не мог осилить того, что на его месте сделал бы всякий другой порядочный
человек.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой,
какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни
один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай,
какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть
одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да
как же и не быть правде? Подгулявши,
человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто
как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Хлестаков, молодой
человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и,
как говорят, без царя в голове, —
один из тех
людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.
Анна Андреевна. Ну, скажите, пожалуйста: ну, не совестно ли вам? Я на вас
одних полагалась,
как на порядочного
человека: все вдруг выбежали, и вы туда ж за ними! и я вот ни от кого до сих пор толку не доберусь. Не стыдно ли вам? Я у вас крестила вашего Ванечку и Лизаньку, а вы вот
как со мною поступили!
— Коли всем миром велено: // «Бей!» — стало, есть за что! — // Прикрикнул Влас на странников. — // Не ветрогоны тисковцы, // Давно ли там десятого // Пороли?.. Не до шуток им. // Гнусь-человек! — Не бить его, // Так уж кого и бить? // Не нам
одним наказано: // От Тискова по Волге-то // Тут деревень четырнадцать, — // Чай, через все четырнадцать // Прогнали,
как сквозь строй! —