Под эту же рубрику подходили разные женщины, умевшие на время удержаться на покатой плоскости прихотливой барской натуры, как танцовщица Братковская и
другие дамы и полудевицы этого разбора.
На этого верного слугу было возложено довольно щекотливое поручение: конвоировать до Заозерного завода «галок» Раисы Павловны, потому что они среди остального дамского общества, без своей патронессы, являлись пятым колесом, несмотря на всесильное покровительство Прейна; другим не менее важным поручением было встретить и устроить Прозоровых, потому что m-me Дымцевич, царившая в Заозерном на правах управительши, питала к Луше вместе с
другими дамами органическое отвращение.
Неточные совпадения
— Хочешь, я тебя приказчиком сделаю в Мельковском заводе? — говорил ему в веселую минуту старик Тетюев. — Главное — ты хоть и воруешь, да потихоньку. Не так, как
другие: назначишь его приказчиком, а он и
давай надуваться, как мыльный пузырь. Дуется-дуется, глядишь, и лопнул…
С своей стороны я глубоко убежден, что ни вы, ни кто
другой из участников в редакции уставной грамоты не
давал себе отчета в той громадной ответственности, какую вы так самоуверенно, — чтобы не сказать больше, — возлагали на себя…
Евгений Константиныч с утонченной вежливостью подавал свою руку
дамам и по-французски повторял стереотипные приветственные фразы, удивляясь их свежести, красоте, молодости и
другим достоинствам.
Это сближение, однако ж, беспокоило Раису Павловну, которая, собственно, и сама не могла
дать отчета в своих чувствах: с одной стороны, она готовила Лушу не для Прейна, а с
другой — в ней отзывалось старое чувство ревности, в чем она сама не хотела сознаться себе.
Прейн на этот раз не отложил дела в долгий ящик, а сейчас же пригласил генерала к себе для необходимых совещаний. Прежде всего ему нужно было уломать генерала, а Тетюев пусть себе едет в Петербург, — там видно будет, что с ним делать:
дать ему ход или затереть на каком-нибудь
другом месте.
Эти милые
дамы болтали самым непринужденным образом, хотя в душе страшно ненавидели
друг друга: Амалия Карловна была уверена, что она первая сделает визит Раисе Павловне и предупредит
других, и m-me Дымцевич думала то же самое, но эти проницательные
дамы встретились носом к носу на подъезде квартиры главного управляющего и должны были войти в гостиную Раисы Павловны чуть не под ручку.
— Волнует, но нельзя оторваться, — сказала
другая дама. — Если б я была Римлянка, я бы не пропустила ни одного цирка.
— Отчего же вы обиделись? ведь там были и
другие дамы, были даже такие, которые первые захватили стул у дверей, чтобы сидеть к нему поближе.
— Павля все знает, даже больше, чем папа. Бывает, если папа уехал в Москву, Павля с мамой поют тихонькие песни и плачут обе две, и Павля целует мамины руки. Мама очень много плачет, когда выпьет мадеры, больная потому что и злая тоже. Она говорит: «Бог сделал меня злой». И ей не нравится, что папа знаком с
другими дамами и с твоей мамой; она не любит никаких дам, только Павлю, которая ведь не дама, а солдатова жена.
Но он успокоил себя тем, что, вероятно, она приедет с теткой или с
другой дамой — с Марьей Семеновной, например, которая так ее любит, не налюбуется на нее. При них он кое-как надеялся скрыть свое замешательство и готовился быть разговорчивым и любезным.
Неточные совпадения
Осип.
Давай их, щи, кашу и пироги! Ничего, всё будем есть. Ну, понесем чемодан! Что, там
другой выход есть?
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то
другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь
дали.
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с
другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица!
Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Хлестаков. Я с тобою, дурак, не хочу рассуждать. (Наливает суп и ест.)Что это за суп? Ты просто воды налил в чашку: никакого вкусу нет, только воняет. Я не хочу этого супу,
дай мне
другого.
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не
дадите ни слова поговорить о деле. Ну что,
друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?