Неточные совпадения
— Бывало мое
дело не лучше твоего. Нажалилась как-то генеральша на меня, так генерал нагайкой меня лупцовал-лупцовал, так и
думал: на месте помру. После-то снял рубаху, так вся спина точно пьявками усажена… Вот как бывает, милый ты друг!.. У тебя хоть причина есть, а у меня и этого не бывало.
— Усолил меня Ардальон Павлыч, — жаловался Савелий, — кажется, взял бы да зубом его перекусил, как клопа… С ума он у меня нейдет! Лежу у себя и
думаю: порешу я Ардальона Павлыча, и
делу тому конец, а сам в скиты убегу, и поминай, как звали.
— Спасибо на добром слове, Михайло Потапыч, а только я
подумаю… Первое
дело, надо мне отместку Ардальону Павлычу сделать. Жив не хочу быть…
— Вот што, Савелий Гаврилыч, — начал он с особенной торжественностью, — долго я
думал об этом.
День и ночь
думал, ну, и придумал… Залобуем и генеральшу и Смагина: как пить дадим. Только все это уж, как ты захочешь: все от тебя…
Ну,
думаю, и отлично, коли сладились, а наше
дело маленькое, подневольное.
С старческим эгоизмом собеседники
думали и говорили только о своих личных
делах и относились друг к другу скептически: генерал не верил ни на грош в знаменитое одиннадцатипудовое злобинское
дело, а Злобин не верил, что грозного генерала вспомнят и призовут. При встречах каждый говорил только о себе, не слушая собеседника, как несбыточного мечтателя.
— А какие деньги прошли через мои руки тогда, ваше превосходительство? В десять лет я добыл в Сибири больше двух тысяч пудов золота, а это, говорят, двадцать пять миллионов рубликов чистеньких. И куда,
подумаешь, все девалось? Ежели бы десятую часть оставить на старость… Ну, да бог милостив: вот только
дело в сенате кончится, сейчас же махну в енисейскую тайгу и покажу нынешним золотопромышленникам, как надо золото добывать. Тарас Злобин еще постоит за себя…
— Я вчера целый
день думала, — отвечала она сквозь слезы, — придумывала разные несчастия: то казалось мне, что его ранил дикий кабан, то чеченец утащил в горы… А нынче мне уж кажется, что он меня не любит.
Вор ворует, зато уж он про себя и знает, что он подлец; а вот я слышал про одного благородного человека, что почту разбил; так кто его знает, может, он и в самом
деле думал, что порядочное дело сделал!
И я всякий
день думал: „Дальше не увлекусь, я остановлюсь: от меня зависит“, — и увлекся, и теперь настает борьба, в которой требую вашей помощи.
— Тебе шестнадцатый год, — продолжал опекун, — пора о
деле подумать, а ты до сих пор, как я вижу, еще не подумал, по какой части пойдешь в университете и в службе. По военной трудно: у тебя небольшое состояние, а служить ты по своей фамилии должен в гвардии.
— Давайте же поговорим, — сказала она, подходя к нему. — Как вы живете? Что у вас? Как? Я все эти
дни думала о вас, — продолжала она нервно, — я хотела послать вам письмо, хотела сама поехать к вам в Дялиж, и я уже решила поехать, но потом раздумала, — бог знает, как вы теперь ко мне относитесь. Я с таким волнением ожидала вас сегодня. Ради бога, пойдемте в сад.
Неточные совпадения
Хлестаков. Ты растолкуй ему сурьезно, что мне нужно есть. Деньги сами собою… Он
думает, что, как ему, мужику, ничего, если не поесть
день, так и другим тоже. Вот новости!
Хлестаков. Нет, вы этого не
думайте: я не беру совсем никаких взяток. Вот если бы вы, например, предложили мне взаймы рублей триста — ну, тогда совсем
дело другое: взаймы я могу взять.
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За
дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком шли, // Что год, то дети: некогда // Ни
думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
Батрачка безответная // На каждого, кто чем-нибудь // Помог ей в черный
день, // Всю жизнь о соли
думала, // О соли пела Домнушка — // Стирала ли, косила ли, // Баюкала ли Гришеньку, // Любимого сынка. // Как сжалось сердце мальчика, // Когда крестьянки вспомнили // И спели песню Домнину // (Прозвал ее «Соленою» // Находчивый вахлак).
У вас товар некупленный, // Из вас на солнце топится // Смола, как из сосны!» // Опять упали бедные // На
дно бездонной пропасти, // Притихли, приубожились, // Легли на животы; // Лежали, думу
думали // И вдруг запели.