Неточные совпадения
Пекла наш «господский хлеб» та птичница Аграфена, из однодворок, о которой упоминалось выше, — та, которая видела сны и первая запророчила быть голодному году. Она — напоминаю опять — имела право уйти от нас, но жила на положении крепостной, потому что у нее были
дети, прижитые с крепостным мужем, и в
числе их была та Васёнка, которую «бог взял», о чем сейчас и будет предложено, как это случилось.
В
числе женщин, пришедших с больными
детьми, стояла баба неопределенных лет, худая, с почерневшей кожей; она была беременна и имела при себе трех
детей, из которых двое тянулись за материну юбку, а третье беспомощно пищало у ее изможденной груди.
Разумеется, что при этом кто-нибудь непременно в кого-нибудь хронически влюблен, разумеется, что дело не обходится без сентиментальности, слез, сюрпризов и сладких пирожков с вареньем, но все это заглаживается той реальной, чисто жизненной поэзией с мышцами и силой, которую я редко встречал в выродившихся, рахитических детях аристократии и еще менее у мещанства, строго соразмеряющего
число детей с приходо-расходной книгой.
К весне она собирается родить. Будет ли у них красная парочка, баран да ярочка, как предсказывал себе сам Сережа, или
число детей увеличится до четырех — каждому по усадьбе и по сахарному заводу — это покажет будущее.
По природе своей и по первоначальному воспитанию, под влиянием матери, с которой, конечно, хорошо знакомы читатели «Семейной хроники», автор вовсе не принадлежал к
числу детей, рано втягивающихся в практическую жизнь и с первых дней жизни изостряющих все свои способности для живого и пытливого наблюдения ее явлений.
Неточные совпадения
Гостиная и зала понемногу наполнялись гостями; в
числе их, как и всегда бывает на детских вечерах, было несколько больших
детей, которые не хотели пропустить случая повеселиться и потанцевать, как будто для того только, чтобы сделать удовольствие хозяйке дома.
Родительница его, из фамилии Колязиных, в девицах Agathe, а в генеральшах Агафоклея Кузьминишна Кирсанова, принадлежала к
числу «матушек-командирш», носила пышные чепцы и шумные шелковые платья, в церкви подходила первая ко кресту, говорила громко и много, допускала
детей утром к ручке, на ночь их благословляла, — словом, жила в свое удовольствие.
16-го
числа выступить не удалось. Задерживали проводники-китайцы. Они явились на другой день около полудня. Тазы провожали нас от одной фанзы до другой, прося зайти к ним хоть на минутку. По адресу Дерсу сыпались приветствия, женщины и
дети махали ему руками. Он отвечал им тем же. Так от одной фанзы до другой, с постоянными задержками, мы дошли наконец до последнего тазовского жилья, чему я, откровенно говоря, очень порадовался.
Селение Сянь-ши-хеза расположено на правом берегу Имана. На другом конце поляны около леса находилось брошенное удэгейское стойбище, состоявшее из восьми юрт. Все удэгейцы в
числе 65 человек (21 мужчина, 12 женщин и 32
детей) бросили свои жилища и ушли на Вагунбе.
А за столом было 37 человек (не считая меня, гостьи, и Веры Павловны), правда, в том
числе нескольких
детей.