Неточные совпадения
— Извольте хорошенько слушать, в чем
дело и какое его было течение: Варнавка действительно сварил человека с разрешения начальства, то есть лекаря и исправника, так как то был утопленник; но этот сваренец теперь его жестоко мучит и его мать, госпожу просвирню, и я все это разузнал и
сказал у исправника отцу протопопу, и отец протопоп исправнику за это… того-с, по-французски, пробире-муа, задали, и исправник
сказал: что я, говорит, возьму солдат и положу этому конец; но я
сказал, что пока еще ты возьмешь солдат, а я сам солдат, и с завтрашнего
дня, ваше преподобие, честная протопопица Наталья Николаевна, вы будете видеть, как дьякон Ахилла начнет казнить учителя Варнавку, который богохульствует, смущает людей живых и мучит мертвых.
Хотя я по имени его и не назвал, но
сказал о нем как о некоем посреди нас стоящем, который, придя к нам нагий и всеми глупцами осмеянный за свое убожество, не только сам не погиб, но и величайшее из
дел человеческих сделал, спасая и воспитывая неоперенных птенцов.
2-е октября. Слухи о визитной распре подтверждаются. Губернатор, бывая в царские
дни в соборе, имеет обычай в сие время довольно громко разговаривать. Владыка положили прекратить сие обыкновение и послали своего костыльника просить его превосходительство вести себя благопристойнее. Губернатор принял замечание весьма амбиционно и чрез малое время снова возобновил свои громкие с жандармским полковником собеседования; но на сей раз владыка уже сами остановились и громко
сказали...
Протест свой он еще не считает достаточно сильным, ибо
сказал, „что я сам для себя думаю обо всем чудодейственном, то про мой обиход при мне и остается, а не могу же я
разделять бездельничьих желаний — отнимать у народа то, что одно только пока и вселяет в него навык думать, что он принадлежит немножечко к высшей сфере бытия, чем его полосатая свинья и корова“.
Между тем безгромный, тихий дождь пролил, воздух стал чист и свеж, небо очистилось, и на востоке седой сумрак начинает серебриться, приготовляя место заре
дня иже во святых отца нашего Мефодия Песношского,
дня, которому, как мы можем вспомнить, дьякон Ахилла придавал такое особенное и, можно
сказать, великое значение, что даже велел кроткой протопопице записать у себя этот
день на всегдашнюю память.
— Нет, не ужасно, а ты в самом
деле бойся, потому что мне уж это ваше нынешнее вольномыслие надоело и я еще вчера отцу Савелью
сказал, что он не умеет, а что если я возьмусь, так и всю эту вольнодумную гадость, которая у нас завелась, сразу выдушу.
Но тут Алексей Никитич вдруг ненароком маленькую ошибку дал или, пожалуй
сказать, перехитрил: намерение их такое было, разумеется, чтобы скорее Марфу Андревну со мною в деревню отправить, чтоб это тут забылось, они и
сказали маменьке: «Вы, — изволят говорить, — маменька, не беспокойтесь: ее, эту карлушку, найдут, потому что ее ищут, и как найдут, я вам сейчас и отпишу в деревню», — а покойница-то за это слово н ухватились: «Нет уж, говорят, если ищут, так я лучше подожду, я, главное, теперь этого жида-то хочу посмотреть, который ее унес!» Тут, судари мои, мы уж и одного квартального вместе с собою лгать подрядили: тот всякий
день приходит и врет, что «ищут, мол, ее, да не находят».
— С дамой? Дама — это само по себе, — это
дело междудельное! Нет-с, а вы помните, что я вам
сказал, когда поймал вас в Москве на Садовой?
— Просто
дело в том, —
сказал он, — что духовные все женились на духовных же…
— Спеши, догоняй, —
сказал Савелий дьячку и, вынув свои серебряные часы, поглядел на них: был в начале четвертый час
дня.
Это была программа поучения, которую хотел
сказать и
сказал на другой
день Савелий пред всеми собранными им во храме чиновниками, закончив таким сказанием не только свою проповедь, но и все свое служение церкви.
— Это значит, что я от вас отхожу. Живите и будьте счастливы, но на отпуске еще последнюю дружбу: черкните начальству, что, мол, поп, про которого писано мной, забыв сегодня все уважение, подобающее торжественному
дню,
сказал крайне возмутительное слово, о котором устно будет иметь честь изложить посылаемый мною господин Термосесов.
А этот прокурор, к которому было письмо, говорит: «
Скажи, не мое это
дело, у вас свое начальство есть», и письма не дал, а велел кланяться, — вот и возьмите, если хотите, себе его поклон.
Все утреннее угощение у именинницы на этот раз предположено было окончить одним чаем. Почтмейстерша с довольно изысканною простотой
сказала, что у нее вся хлеб-соль готовится к вечеру, что она
днем никого не просит, но зато постарается, чтобы вечером все были сыты и довольны и чтобы всем было весело.
А между тем
дело настолько подвинулось, что в девятый
день по смерти Натальи Николаевны, когда протопоп вернулся с кладбища, карлик
сказал ему...
Начальство в самом
деле давно не радо было, что зацепило упрямого старика, и карлик, получив то, чего желал, внезапно предстал снова Туберозову и
сказал...
Дьякон лежал с закрытыми глазами, но слышал, как лекарь
сказал, что кто хочет иметь
дело с душой больного, тот должен дорожить первою минутой его просветления, потому что близится кризис, за которым ничего хорошего предвидеть невозможно.
Неточные совпадения
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо
скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом
деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Аммос Федорович. Но
скажите, пожалуйста, Антон Антонович, каким образом все это началось, постепенный ход всего, то есть,
дела.
Хлестаков. Вот вздор какой! я этого не принимаю. Ты
скажи ему: что это, в самом
деле, такое!.. Этого мало.
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое
дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела
сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу жизнь свою».
«Не надо бы и крылышек, // Кабы нам только хлебушка // По полупуду в
день, — // И так бы мы Русь-матушку // Ногами перемеряли!» — //
Сказал угрюмый Пров.