Доктор брал десятую
часть того, что он мог бы взять на своем месте, и не шел в стачки там, где другим было нужно покрыть его медицинскою подписью свою юридически-административную неправду.
Неточные совпадения
В деревнях мало таких индифферентных людей, и
то всего
чаще это бывают или барышни, или барыни.
— Это сегодня, а
то мы все вдвоем с Женни сидели, и еще
чаще она одна. Я, напротив, боюсь, что она у меня заскучает, журнал для нее выписал. Мои-то книги, думаю, ей не по вкусу придутся.
Кроме
того, у Арапова в окрестностях Лефортовского дворца и в самом дворце было очень большое знакомство. В других
частях города у него тоже было очень много знакомых. По должности корректора он знал многих московских литераторов, особенно второй руки; водился с музыкантами и вообще с самою разнородною московскою публикою.
— Это и без них можно было понять по писанию. У апостола же Павла в первом послании, глава пятая, читаете: «К
тому не пий воды, но мало вина приемли стомаха ради твоего и
частых недуг твоих».
Утром, выйдя к чаю, Лиза чувствовала, что большая
часть разрушительной работы в ней кончена, и когда ей подали письмо Женни, в котором
та с своим всегдашним добродушием осведомлялась о Розанове, Лиза почувствовала что-то гадкое, вроде неприятного напоминания о прошлой глупости.
В
ту же минуту несколько служителей бросились к наружной
части галереи и заставили отделение львицы широкими черными досками, а сзади в этом отделении послышались скрип и стук железной кочерги по железным полосам. Вскоре неистовый рев сменило тихое, глухое рычание.
В мир из Дома доходило очень мало известий, и
те, которые доходили до мирских ушей, были по большей
части или слишком преувеличены, или совсем чудовищно извращены и носили самый грязный, циничный характер.
Чем его более ласкали здесь,
тем он становился расстроеннее и
тем чаще у него просились на глаза слезы. Вещи свои, заключающиеся в давно известном нам ранце, он еще с вечера перевез к Розанову и от него хотел завтра уехать.
Не только не брячала ни одна сабля, но даже не пырхала ни одна усталая лошадь, и, несмотря на все это, молодой предводитель отряда все-таки беспрестанно останавливался, строго произносил «тс» и с заячьей осторожностью
то прислушивался к трепетному шепоту слегка колеблющихся вершин,
то старался, кажется, пронизать своим взглядом
чащу, окружающую трясину.
Всякое замечание, самое ничтожное, показывающее, что судьи видят хоть маленькую
часть того, что он видел в этой картине, до глубины души волновало его.
— О! Павел Иванович, позвольте мне быть откровенным: я бы с радостию отдал половину всего моего состояния, чтобы иметь
часть тех достоинств, которые имеете вы!..
Когда вы будете на мысе Доброй Надежды, я вам советую не хлопотать ни о лошадях, ни об экипаже, если вздумаете посмотреть колонию: просто отправляйтесь с маленьким чемоданчиком в Long-street в Капштате, в контору омнибусов; там справитесь, куда и когда отходят они, и за четвертую
часть того, что нам стоило, можете объехать вдвое больше.
Зная, что человек не может иметь права на землю, он признал это право за собой и подарил крестьянам
часть того, на что он знал в глубине души, что не имел права.
В кругу приятелей, сборные пункты которых находились у Кирсанова и Лопухова, он бывал никак не
чаще того, сколько нужно, чтобы остаться в тесном отношении к нему: «это нужно; ежедневные случаи доказывают пользу иметь тесную связь с каким-нибудь кругом людей, — надобно иметь под руками всегда открытые источники для разных справок».
Неточные совпадения
Городничий.
Тем лучше: молодого скорее пронюхаешь. Беда, если старый черт, а молодой весь наверху. Вы, господа, приготовляйтесь по своей
части, а я отправлюсь сам или вот хоть с Петром Ивановичем, приватно, для прогулки, наведаться, не терпят ли проезжающие неприятностей. Эй, Свистунов!
То же я должен вам заметить и об учителе по исторической
части.
Молиться в ночь морозную // Под звездным небом Божиим // Люблю я с
той поры. // Беда пристигнет — вспомните // И женам посоветуйте: // Усердней не помолишься // Нигде и никогда. // Чем больше я молилася, //
Тем легче становилося, // И силы прибавлялося, // Чем
чаще я касалася // До белой, снежной скатерти // Горящей головой…
Крестьяне рассмеялися // И рассказали барину, // Каков мужик Яким. // Яким, старик убогонький, // Живал когда-то в Питере, // Да угодил в тюрьму: // С купцом тягаться вздумалось! // Как липочка ободранный, // Вернулся он на родину // И за соху взялся. // С
тех пор лет тридцать жарится // На полосе под солнышком, // Под бороной спасается // От
частого дождя, // Живет — с сохою возится, // А смерть придет Якимушке — // Как ком земли отвалится, // Что на сохе присох…
«Я не ропщу, — сказала я, — // Что Бог прибрал младенчика, // А больно
то, зачем они // Ругалися над ним? // Зачем, как черны вороны, // На
части тело белое // Терзали?.. Неужли // Ни Бог, ни царь не вступится?..»