Неточные совпадения
Если ж опять кто хочет видеть дьявола, то пусть возьмет он корень
этой травы и положит его на сорок дней за престол, а потом возьмет, ушьет в ладанку да
при себе и носит, — только чтоб во всякой чистоте, — то и увидит он дьяволов воздушных и водяных…
— Оставьте ее, она не понимает, — с многозначительной гримасой простонала Ольга Сергеевна, — она не понимает, что убивает родителей. Штуку отлила: исчезла ночью
при сторонних людях.
Это все ничего для нее не значит, — оставьте ее.
— Ах, уйди, матушка, уйди бога ради! — нервно вскрикнула Ольга Сергеевна. — Не распускай
при мне
этой своей философии. Ты очень умна, просвещенна, образованна, и я не могу с тобой говорить. Я глупа, а не ты, но у меня есть еще другие дети, для которых нужна моя жизнь. Уйди, прошу тебя.
— Что ж
это, по-твоему, — ничего? Можно, по-твоему, жить
при таких сценах? А
это первое время; первый месяц, первый месяц дома после шестилетней разлуки! Боже мой! Боже мой! — воскликнула Лиза и, не удержав слез, горько заплакала.
А вот почем, друг любезный, потум, что она
при тебе сапоги мои целовала, чтобы я забраковал
этого Родиона в рекрутском присутствии, когда его привезли сдавать именно за то, что он ей совком голову проломил.
Здесь свечечка оказывалась еще бессильнее
при темных обоях комнаты. Только один неуклюжий, запыленный чехол, окутывавший огромную люстру с хрустальными подвесками, невозможно выделялся из густого мрака, и из одной щелки
этого чехла на Помаду смотрел крошечный огненный глазок. Точно Кикимора подслушала Помадины думы и затеяла пошутить с ним: «Вот, мол, где я сижу-то: У меня здесь отлично, в
этом пыльном шалашике».
— Что
это, матушка! опять за свои книжечки по ночам берешься? Видно таки хочется ослепнуть, — заворчала на Лизу старуха, окончив свою долгую вечернюю молитву. — Спать не хочешь, — продолжала она, — так хоть бы подруги-то постыдилась! В кои-то веки она к тебе приехала, а ты
при ней чтением занимаешься.
Наконец, мы должны теперь, хотя на несколько минут, еще ближе подойти к
этой нашей героине, потому что, едва знакомые с нею, мы скоро потеряем ее из виду надолго и встретимся с нею уже в иных местах и
при иных обстоятельствах.
Во время благопотребное, тоже не здесь и не
при здешней обстановке, мы встретимся с
этим простодушно-подлым типом нашей цивилизации, а теперь не станем на нем останавливаться и пойдем далее.
Зарницын был шокирован темами докторского рассказа, и всем было неловко выслушивать
это при девицах. Один доктор, увлеченный пылкостью своей желчной натуры, не обращал на
это никакого внимания.
Лиза крепко пожала докторову руку, встретив его на другой день
при входе в залу Гловацких.
Это было воскресенье и двунадесятый праздник с разрешением рыбы, елея, вина и прочих житейских льгот.
Дьякон допел всю
эту песенку с хоральным припевом и,
при последнем куплете изменив
этот припев в слова: «О Зевес! помилуй Сашеньку мою!», поцеловал у жены руку и решительно закрыл фортепьяно.
— И
при ваших-то дарованиях, в
этом возрасте, вы считаете себя уже погибшим и отпетым!
— Да, считаю, Лизавета Егоровна, и уверен, что
это на самом деле. Я не могу ничего сделать хорошего: сил нет. Я ведь с детства в каком-то разладе с жизнью. Мать
при мне отца поедом ела за то, что тот не умел низко кланяться; молодость моя прошла у моего дяди, такого нравственного развратителя, что и нет ему подобного. Еще тогда все мои чистые порывы повытоптали. Попробовал полюбить всем сердцем… совсем черт знает что вышло. Вся смелость меня оставила.
С пол-аршина длины было
это лицо
при столь же соразмерной ширине, но не было на нем ни следа мысли, ни знака жизни.
— И
это люди называются! И
это называется жизнь,
это среда! — прошептала Лиза
при приближении лодки и, хрустнув пальцами, пошла в комнату Женни.
— Ну,
это другой вопрос. Прежде всего вы глубоко убеждены в том, что так жить, как вы живете,
при вашей обстановке и
при вашем характере, жить невозможно?
Арапов рассказал в смешном виде розановское удивление
при звонках и таинственном зове и вышел из
этой комнаты.
— Гм! Ну,
этих можно бросить, а тех можно употребить в дело.
При первой возможности,
при первом случае пустить их. Каждый дурак имеет себе подобных.
Он еще завернул раза три к маркизе и всякий раз заставал у нее Сахарова. Маркиза ему искала места. Розанову она тоже взялась протежировать и отдала ему самому письмо для отправления в Петербург к одному важному лицу. Розанов отправил
это письмо, а через две недели к нему заехал Рациборский и привез известие, что Розанов определен ординатором
при одной гражданской больнице; сообщая Розанову
это известие, Рациборский ни одним словом не дал почувствовать Розанову, кому он обязан за
это определение.
Пусть приют для младенцев будет, только
при этих-то порядках
это все грех один.
Сочинение
это, в числе прочих бумаг бежавшего Соловейчика, через некоторое время было взято сторожем пустого дома и поступило на конические заверточки
при мелочной продаже нюхательного табаку.
— Эх-ма-хма! — протянул, немного помолчав и глубоко вздохнув, Стрепетов. — Какие-то социалисты да клубисты! Бедная ты, наша матушка Русь. С такими опекунами да помощниками не скоро ты свою муштру отмуштруешь. Ну, а
эти мокроногие у вас
при каких же должностях?
— Вы полагаете, что я
этого не знаю. Слухом, батюшка, земля полнится. Я с диву дался, узнавши
это. Вчера их мужики только отколотили
при всем честном народе, а они опять с ними заигрывают.
Неудачи в
это время падали на наших знакомых, как периодические дожди: даже Лобачевский не ушел от них. Главный доктор больницы решительно отказал ему в дозволении устроить
при заведении приватную медицинскую школу для женщин. Сколько Лобачевский его ни убеждал, сколько ни упрашивал, немец стал на своем — и баста.
«Ну что ж, — думал он, — ну я здесь, а они там; что ж тут прочного и хорошего. Конечно, все
это лучше, чем быть вместе и жить черт знает как, а все же и так мало проку. Все другом пустота какая-то… несносная пустота. Ничего, таки решительно ничего впереди, кроме труда, труда и труда из-за одного насущного хлеба. Ребенок?.. Да бог его знает, что и из него выйдет
при такой обстановке», — думал доктор, засыпая.
Ольга Александровна не ссорилась и старалась быть всем довольною. Только квартира ей не совсем нравилась: сыровата оказалась, да Ольге Александровне хотелось иметь
при жилье разные хозяйственные удобства, которых Розанов не имел в виду
при спешном найме. Еще Ольге Александровне очень не понравилась купленная мужем тяжелая мебель из красного дерева, но она и в
этом случае ограничилась только тем, что почасту называла
эту мебель то дровами, то убоищем.
—
Это пустяки. Вы заходите к нам как-нибудь в
это время; у Коренева есть отличный препарат; он вам расскажет все обстоятельно и объяснит, что нужно знать
при опытах.
Дело у нее кое-как пошло и
при ее неутомимых стараниях обещало ей сделаться делом очень выгодным. Но в
это же время окончился суд над мужем.
Отношения Лизы к Бертольди были таковы, что хотя Бертольди
при ней была совершенно свободна и ничем не стеснялась, но она не получила не только никакого влияния на Лизу, а, напротив, даже сама на нее посматривала. Может быть,
это в значительной степени происходило и оттого, что у Лизы были деньги и Бертольди чувствовала, что живет на ее счет.
— Физиология все
это объясняет, — говорил Красин
при входе Розанова, — человек одинаково не имеет права насиловать свой организм. Каждое требование природы совершенно в равной степени заслуживает удовлетворения. Функция, и ничего более.
— Дмитрий Петрович, мы с вами старые знакомые,
это правда; но
это не дает вам права оскорблять
при мне моих новых знакомых, — вспыльчиво произнесла Лиза.
— Ну,
это все равно. Дело не в том, а вы равнодушны к человеческому горю; вы только пугаете людей и стараетесь
при каждом, решительно
при каждом случае отклонять людей от готовности служить человечеству. Вы портите дело, вы отстаиваете рутину, — вы, по-моему, человек решительно вредный.
Это мое откровенное о вас мнение.
Впрочем, верила порче одна кухарка, женщина, недавно пришедшая из села; горничная же, девушка, давно обжившаяся в городе и насмотревшаяся на разные супружеские трагикомедии, только не спорила об
этом при Розанове, но в кухне говорила: «Точно ее, барыню-то нашу, надо отчитывать: разложить, хорошенько пороть, да и отчитывать ей: живи, мол, с мужем, не срамничай, не бегай по чужим дворам.
Ничего
этого в нем не было, и Розанов задумался над странною игрою, которая происходит
при подтасовке пар, соединяемых по воле случая, расчета или собственных увлечений.
Помада с горьким соболезнованием сообщил о пьянстве Розанова и Лизе. Он рассказал
это при Полиньке Калистратовой, объяснив по порядку все, как
это началось, как шло и чем кончилось или чем должно кончиться.
Полинька стала у окна и, глядя на бледнеющую закатную зорьку, вспомнила своего буйного пьяного мужа, вспомнила его дикие ругательства, которыми он угощал ее за ее участие; гнев Полиньки исчез
при виде
этого смирного, покорного Розанова.
— Дмитрий Петрович, — говорила ему Полинька, — советовать в таких делах мудрено, но я не считаю грехом сказать вам, что вы непременно должны уехать отсюда.
Это смешно: Лиза Бахарева присоветовала вам бежать из одного города, а я теперь советую бежать из другого, но уж делать нечего:
при вашем несчастном характере и неуменье себя поставить вы должны отсюда бежать. Оставьте ее в покое, оставьте ей ребенка…
На другой день Дмитрий Петрович слушал разговор Ольги Александровны — какие на свете бывают подлецы и развратники, грубые с женами и нежные с метресками. Но и
это нимало не вывело Розанова из его спокойного положения. Он только побледнел немножко
при слове метреска: не шло оно к Полиньке Калистратовой.
— Иная, батюшка, и
при отце с матерью живет, да ведет себя так, что за стыд головушка гинет, а другая и сама по себе, да чиста и перед людьми и перед Господом. На
это взирать нечего. К чистому поганое не пристанет.
Толстенькие, крепкие лошадки с тщательно переваленными гривками и ловко подвязанными куколкою хвостами, хорошая упряжь и хороший кожаный армяк кучера давали чувствовать, что
это собственные, хозяйские лошадки, а спокойное внимание, с которым седок глядел через пристяжную вперед и предостерегал кучера
при объездах затопленных камней и водомоин, в одно и то же время позволяли догадываться, что
этот седок есть сам владелец шведок и экипажа и что ему, как пять пальцев собственной руки, знакомы подводные камни и бездонные пучины
этого угла Петербургской стороны.
Он понял счастливый оборот дел,
при котором, служа только себе и ровно ничем не рискуя, можно было создать себе же самому амплуа несколько повлиятельнее, и пожелал
этим воспользоваться.
Новые семьяне старались убедить Лизу, что
это пустяки, вздор, на которые не стоит обращать так много внимания, но она оставалась
при своем мнении и утверждала, что Белоярцев был не вправе так распоряжаться.
— Нет, позвольте, mademoiselle Бертольди. Сердиться здесь не за что, — заметил Белоярцев. — Анна Львовна немножко односторонне смотрит на дело, но она имеет основание.
При нынешнем устройстве общества
это зло действительно неотвратимо. Люди злы по натуре.
— Смешно, — сказала, вставая, Лиза. — Розанова принимать опасно; Райнера опасно пустить жить, а принимать можно; людей, которые живут у Райнера, тоже нельзя пустить жить с нами, тогда как на них рассчитывали
при устройстве
этого жилья, а какого-то Грабилина, у которого, только деньги заняли, надо пускать, чтобы комнаты не гуляли! Какое же
это социальное общежительство!
— Да, Николая Степановича трудно иногда становится узнавать, — произнесла, краснея, Женни,
при которой происходил
этот разговор. — Ему как будто мешают теперь люди, которых он прежде любил и хвалил.
«Таким образом, милостивые государи, вы можете видеть, что на покрытие всех решительно нужд семи наличных членов ассоциации, получавших в Доме, решительно все им нужное, как-то: квартиру, отопление, прислугу, стол, чай и чистку белья (что составляет
при отдельном житье весьма немаловажную статью), на все
это издержано триста двадцать шесть рублей восемьдесят три копейки, что на каждого из нас составляет по двадцати пяти рублей с ничтожными копейками.
—
При первой мысли об устройстве
этой общины, в обсуждении которого мне позволено было участвовать, я имел честь много раз заявлять, что община
эта будет иметь значение тогда, если в ней станут трудиться все, не считаясь, кто может сколько заработать, и соединять заработок, чтобы из него производить расход на всех.
Райнер
при своем взгляде на труд и
это принял серьезно.
Шум, произведенный Афимьею и Котырло
при их сражении за халат, разбудил больного, и он тревожно спросил о причине
этого шума. Кусицын, мыча и расхаживая по комнате, рассказал ему, что
это и за что происходит.