Неточные совпадения
В трактовом селе Отраде,
на постоялом дворе, ослоненном со всех
сторон покрытыми соломою сараями, было еще совсем темно.
Он был обнесен со всех
сторон красною кирпичною стеною,
на которой по углам были выстроены четыре такие же красные кирпичные башенки.
— Я
на то здесь поставлен… а велят, я и пущу, — ответил солдат и отошел в
сторону.
На высоком чистеньком крыльце небольшого, но очень чистого деревянного домика, окруженного со всех
сторон акациею, сиренью, пестрыми клумбами однолетних цветов и не менее пестрою деревянною решеткою, стояли четыре женщины и две молоденькие девочки.
Эта голова составляет самую резкую особенность всей фигуры Юстина Помады: она у него постоянно как будто падает и в этом падении тянет его то в ту, то в другую
сторону, без всякого
на то соизволения ее владельца.
— А! за овинами… боже мой!.. Смотри, Нарцис… ах боже… — и старик побежал рысью по мосту вдогонку за Гловацким, который уже шагал
на той
стороне реки, наискось по направлению к довольно крутому спиралеобразному спуску.
Тарантас поехал, стуча по мостовинам; господа пошли сбоку его по левую
сторону, а Юстин Помада с неопределенным чувством одиночества, неумолчно вопиющим в человеке при виде людского счастия, безотчетно перешел
на другую
сторону моста и, крутя у себя перед носом сорванный стебелек подорожника, брел одиноко, смотря
на мерную выступку усталой пристяжной.
Эти размышления Помады были неожиданно прерваны молнией, блеснувшей справа из-за частокола бахаревского сада, и раздавшимся тотчас же залпом из пяти ружей. Лошади храпнули, метнулись в
сторону, и, прежде чем Помада мог что-нибудь сообразить, взвившаяся
на дыбы пристяжная подобрала его под себя и, обломив утлые перила, вместе с ним свалилась с моста в реку.
Большой одноэтажный дом, немножко похожий снаружи
на уездную городскую больницу, занимал почти целую
сторону этого двора.
Точно, — я сам знаю, что в Европе существует гласность, и понимаю, что она должна существовать, даже… между нами говоря… (смотритель оглянулся
на обе
стороны и добавил, понизив голос) я сам несколько раз «Колокол» читал, и не без удовольствия, скажу вам, читал; но у нас-то,
на родной-то земле, как же это, думаю?
Правду говоря, однако, всех тяжеле в этот день была роль самого добросердого барина и всех приятнее роль Зины. Ей давно смерть хотелось возвратиться к мужу, и теперь она получила разом два удовольствия: надевала
на себя венок страдалицы и возвращалась к мужу, якобы не по собственной воле, имея, однако, в виду все приятные
стороны совместного житья с мужем, которыми весьма дорожила ее натура, не уважавшая капризов распущенного разума.
—
На дело скорее готовы люди односторонние, чем переворачивающие все
на все
стороны.
На другой день она кормила
на дворе кур и слышала, как Вязмитинов, взявшись с уличной
стороны за кольцо их калитки, сказал...
Хорошо виден был только большой обеденный стол и два нижние ряда нагроможденных
на нем под самый потолок стульев, которые самым причудливым образом выставляли во все
стороны свои тоненькие, загнутые ножки.
Дочь свою он познакомил с Женни, не ожидая
на то никакого желания со
стороны приезжей гостьи или ее отца.
Расстилалась эта луговина по тот бок речки
на такое далекое пространство, что большая раскольничья деревня, раскинутая у предгорья, заканчивавшего с одной
стороны луговую пойму, из города представлялась чем-то вроде длинного обоза или даже овечьего стада.
Посреди улицы, по мягкой, но довольно скользкой от санного натора дорожке шли Женни и Лиза. Возле них с обеих
сторон шли Вязмитинов и Зарницын. Няня шла сзади. Несмотря
на бесцеремонность и короткость своего обхождения с барышнями, она никогда не позволяла себе идти с ними рядом по улице.
Женни села в конце стола, Петр Лукич
на другом. С правой
стороны Женни поместился Сафьянос, а за ним Лиза.
— Чтоб мне не завязывали рук и глаз и чтоб меня расстреляли
на той
стороне озера: я хочу лежать ближе к Рютли.
Марья Михайловна поселилась с сыном в этом мезонине, и по этой галерее бегал кроткий, но резвый Вильгельм-Роберт Райнер, засматриваясь то
на блестящие снеговые шапки гор, окружающих со всех
сторон долину, то следя за тихим, медлительным шагом коров, переходивших вброд озерной заливец.
По мере того как одна
сторона зеленого дуба темнеет и впадает в коричневый тон, другая согревается, краснеет; иглистые ели и сосны становятся синими, в воде вырастает другой, опрокинутый лес; босые мальчики загоняют дойных коров с мелодическими звонками
на шеях; пробегают крестьянки в черных спензерах и яркоцветных юбочках, а
на решетчатой скамейке в высокой швейцарской шляпе и серой куртке сидит отец и ведет горячие споры с соседом или заезжим гостем из Люцерна или Женевы.
Райнеру видится его дед, стоящий у столба над выкопанной могилой. «Смотри, там Рютли», — говорит он ребенку, заслоняя с одной
стороны его детские глаза. «Я не люблю много слов. Пусть Вильгельм будет похож сам
на себя», — звучит ему отцовский голос. «Что я сделаю, чтоб походить самому
на себя? — спрашивает сонный юноша. — Они сделали уже все, что им нужно было сделать для этих гор».
Ты теперь спокойная, счастливая
сторона,
на тебе не лежит чужеземное иго».
Гедвига и Ида из Bier-Halle, [Пивной (нем.).] около которых всегда толпилась целая куча студентов, делали глазки Райнеру и весьма недвусмысленно улыбались, подавая ему кружку пива; но Райнер не замечал этого, как он не замечал и всех остальных женщин со
стороны их притягательного влияния
на мужчину.
Пархоменко был черномазенький хлопчик, лет весьма молодых, с широкими скулами, непропорционально узким лбом и еще более непропорционально узким подбородком,
на котором, по вычислению приятелей, с одной
стороны росло семнадцать коротеньких волосинок, а с другой — двадцать четыре.
Белоярцев был нынче выхолен, как показной конь
на вывод, и держался показно, позволяя любоваться собою со всех
сторон.
Розанов смотрел
на маркизу. Она сидела молча и судорожно щипала соломинку,
на глазах у нее были слезы, и она старалась сморгнуть их, глядя в
сторону.
В его фигуре и лице было что-то весьма сложное, так сказать, немецко-вахмистровски-полицейско-гусарское. Видно было, однако, что он умен, ловок, не разборчив
на средства и с известной
стороны хороший знаток человеческого сердца.
Можно было предположить, что доктор только отвел куда-то Райнера, где не требовалось его собственного присутствия, ибо он вскоре снова появился
на бульваре и так же торопливо шел в обратную
сторону.
Теперешний Стрепетов был не похож
на Стрепетова, сидевшего вчера
на лавочке бульвара. Он был суров и гневен. Умный лоб его морщился, брови сдвигались, он шевелил своими большими губами и грозно смотрел в
сторону из-под нависших бровей. Даже белый стог волос
на его голове как будто двигался и шевелился.
Доктор, пройдя первую комнату, кликнул вполголоса Арапова и Персиянцева; никто не отзывался. Он нащупал араповскую кровать и диван, — тоже никого нет. Розанов толкнул дверь в узенький чуланчик. Из-под пола показалась светлая линия. Наклонясь к этой линии, Розанов взялся за железное кольцо и приподнял люк погреба. Из творила
на него пахнуло сыростью, а трепетный свет из ямы в одно мгновение погас, и доктора окружила совершенная тьма и сверху, и снизу, и со всех
сторон.
Оказалось, что Онички нет дома. У маркизы сделалась лихорадка; феи уложили ее в постель, укутали и сели по
сторонам кровати; Лиза поехала домой, Арапов пошел ночевать к Бычкову, а Персиянцева упросил слетать завтра утром в Лефортово и привезти ему, Арапову, оставленные им
на столе корректуры.
После смиренства, налегшего
на этот кружок с арестом кроткого Персиянцева, взявшего
на себя грехи сумасбродства своего кружка, и несколько скандального возвращения Сережи Богатырева из рязанской деревни, перед Лизою как-то вдруг обнажилась вся комическая
сторона этого дела.
В конце концов маркиза завербовала Богатыреву в это полезное общество, оказав: «У меня все-таки будет
на моей
стороне лишний голос», — и уехала.
Когда Помада вынул из своего ранца последний сверток, в котором были эти воротнички, и затем, не поднимаясь от ног Лизы, скатал трубочкою свой чемоданчик, Лиза смотрела
на него до такой степени тепло, что, казалось, одного движения со
стороны Помады было бы достаточно, чтобы она его расцеловала не совсем только лишь дружеским поцелуем.
Темная синева московского неба, истыканная серебряными звездами, бледнеет, роса засеребрится по сереющей в полумраке травке, потом поползет редкий седой туман и спокойно поднимается к небу, то ласкаясь
на прощанье к дремлющим березкам, то расчесывая свою редкую бороду о колючие полы сосен; в
стороне отчетисто и звучно застучат зубами лошади, чешущиеся по законам взаимного вспоможения; гудя пройдет тяжелым шагом убежавший бык, а люди без будущего всё сидят.
— У кучера возжа хлоп, перелетела… лошади
на дыбы и понеслись. Она распахнула дверцы и кричит: «спасите! спасите!», а карета рррр-рррр из
стороны в
сторону. Она все кричит своим голоском: «спасите!», а народ разиня рот стоит. Понимаешь?
Она придумала, как встретить каждое слово мужа, который, по ее соображениям, непременно не нынче, так завтра сдастся и пойдет
на мировую; но дни шли за днями, а такого поползновения со
стороны Розанова не обнаруживалось.
— Нет, вы теперь объясните мне: согласны вы, чтобы гробовщики жили
на одном правиле с столярями? — приставал бас с другой
стороны Лизиной комнаты. — Согласны, — так так и скажите. А я
на это ни в жизнь, ни за что не согласен. Я сам доступлю к князю Суворову и к министру и скажу: так и так и извольте это дело рассудить, потому как ваша
на все это есть воля. Как вам угодно, так это дело и рассудите, но только моего
на это согласия никакого нет.
Прошло два года.
На дворе стояла сырая, ненастная осень; серые петербургские дни сменялись темными холодными ночами: столица была неопрятна, и вид ее не способен был пленять ничьего воображения. Но как ни безотрадны были в это время картины людных мест города, они не могли дать и самого слабого понятия о впечатлениях, производимых
на свежего человека видами пустырей и бесконечных заборов, огораживающих болотистые улицы одного из печальнейших углов Петербургской
стороны.
Розанов, подойдя к калитке этого дома, поискал звонка, но никакого признака звонка не было. Доктор отошел немного в
сторону и посмотрел в окно верхнего этажа. Сквозь давно не мытые стекла
на некоторых окнах видны были какие-то узлы и подушки, а
на одном можно было отличить две женские фигуры, сидевшие спиною к улице.
— Да, да, да, и Бычков, и Красин, и я, и она, — высчитывала Бертольди, показывая
на себя,
на Лизу и
на Белоярцева, — и там вон еще есть люди, — добавила она, махнув рукой в
сторону залы.
Лиза с самого приезда в Петербург поселилась с Бертольди
на небольшой квартирке. Их скоро со всех
сторон обложили люди дела. Это была самая разнокалиберная орава. Тут встречались молодые журналисты, подрукавные литераторы, артисты, студенты и даже два приказчика.
Райнер получал очень хорошие деньги. Свою ферму в Швейцарии он сдал бедным работникам
на самых невыгодных для себя условиях, но он личным трудом зарабатывал в Петербурге более трехсот рублей серебром в месяц. Это давало ему средство занимать в одной из лучших улиц города очень просторную квартиру, представлявшую с своей
стороны полную возможность поместиться в ней часто изменяющемуся, но всегда весьма немалому числу широких натур, состоявших не у дел.
Белоярцев приобретал все более силы и значения. Получив в свои руки деньги, он вдруг развернулся и стал распоряжаться энергически и самостоятельно. Он объездил город, осмотрел множество домов и, наконец, в один прекрасный день объявил, что им нанято прекрасное и во всех отношениях удобное помещение. Это и был тот самый изолированный дом
на Петербургской
стороне, в котором мы встретили Лизу.
Произвольный выбор этого дома был очень неловким поступком со
стороны Белоярцева. Дом был осмотрен всеми, собирающимися
на новое жительство, и большинство было довольно его устройством, хотя многие и находили, что дальность расстояния его от людных мест города имеет много неудобств.
Иногда Белоярцев бывал и не в духе, хмурился, жаловался
на нервы и выражался односложными, отрывистыми словами; но это случалось с ним не очень часто, и к тому же нервность его успокоивалась, не встречая со
стороны окружающих ничего, кроме внимания и сочувствия к его страданиям.
Белоярцев в это время хотя и перестал почти совсем бояться Лизы и даже опять самым искренним образом желал, чтобы ее не было в Доме, но, с одной
стороны, ему хотелось, пригласив Помаду, показать Лизе свое доброжелательство и поворот к простоте, а с другой — непрезентабельная фигура застенчивого и неладного Помады давала ему возможность погулять за глаза
на его счет и показать гражданам, что вот-де у нашей умницы какие друзья.
Петровского, как только он вышел
на улицу, встретил молодой человек, которому коллежский советник отдал свой бумажник с номинациею и другими бумагами. Тут же они обменялись несколькими словами и пошли в разные
стороны. У первого угла Петровский взял извозчика и велел ехать в немецкий клуб.
С той
стороны двери в эту же щель створа глядел
на нее строгий глаз Абрамовны.