Неточные совпадения
Егор Николаевич был тверд тою своеобычною решимостью, до которой
он доходил после долгих уклонений и с которой уж зато
его свернуть было невозможно, если
его раз перепилили. Теперь
он ел за четверых и не обращал ни
на кого ни малейшего
внимания.
Помада тревожно взглянул
на не обращавшую
на него никакого
внимания Лизу и затих. Потом, дождавшись, как она отбросила перелистываемую ею книгу, опять начал...
Лиза сидела против Помады и с напряженным
вниманием смотрела через
его плечо
на неприятный рот докторши с беленькими, дробными мышиными зубками и
на ее брови, разлетающиеся к вискам, как крылья копчика, отчего этот лоб получал какую-то странную форму, не безобразную, но весьма неприятную для каждого привыкшего искать
на лице человека черт, более или менее выражающих содержание внутреннего мира.
Из неодушевленной обстановки
он заметил то, что мы упомянули, описывая физиономию рабочего покоя Рациборского. Розанов знал, в какую сферу
его вводит новое знакомство, и обратил свое
внимание на живых людей, которые здесь присутствовали.
Военный старик спокойно снимал свою фуражку и совершенно с одинаковым
вниманием отвечал
на каждый поклон. С
ним вместе откланивался и Илья Артамонович. Иногда военный старик останавливал кого-нибудь из известных
ему людей и предлагал один-два короткие вопроса и затем опять делал своему соседу короткие односложные замечания, после которых
они улыбались едва заметною улыбкою и задумывались.
Доктор, следуя за лакеем, прошел через залу, которая при минутном освещении обратила
на себя
его внимание крайнею простотою убранства; затем
они повернули в коридор и стали подниматься по деревянной лестнице.
Вязмитинов отказался от усилий дать жене видное положение и продолжал уравнивать себе дорогу. Только изредка
он покашивался
на Женни за ее
внимание к Розанову, Лизе, Полиньке и Райнеру, тогда как
он не мог от нее добиться такого же или даже хотя бы меньшего
внимания ко многим из своих новых знакомых.
Розанов
ему служил напоминанием прошлого и, не обращая
внимания на перемену, происшедшую в положении Вязмитинова, держал себя с
ним с прежнею короткостью, заставлявшею Вязмитинова хотя-нехотя жить по-старому.
Трепка, вынесенная
им в первом общем собрании,
его еще не совсем пришибла.
Он скоро оправился, просил Райнера не обращать
внимания на то, что сначала дело идет не совсем
на полных социальных началах, и все-таки помогать
ему словом и содействием. Потом обошел других с тою же просьбою; со всеми ласково поговорил и успокоился.
Вы смотрите
на меня только как
на нужную вам подчас вещь и, кажется, вовсе забываете, что я женщина и, дойдя до сближения с человеком, хотела бы, чтоб
он смотрел
на меня как
на человека: словом, хотела бы хоть приязни, хоть
внимания; а для вас, — я вижу, — я только вещь.
Иногда Белоярцев бывал и не в духе, хмурился, жаловался
на нервы и выражался односложными, отрывистыми словами; но это случалось с
ним не очень часто, и к тому же нервность
его успокоивалась, не встречая со стороны окружающих ничего, кроме
внимания и сочувствия к
его страданиям.
На другое утро Помада явился к Розанову.
Он был, по обыкновению, сердечен и тепел, но Розанову показалось, что
он как-то неспокоен и рассеян. Только о Лизе
он расспрашивал со
вниманием, а ни город, ни положение всех других известных
ему здесь лиц не обращали
на себя никакого
его внимания.
Лиза вообще в последнее время редкий день не бывала у Женни, где собирались все известные нам лица: Полинька, Розанов, Райнер и Лиза. Здесь
они проводили время довольно не скучно и вовсе не обращали
внимания на являвшегося букою Николая Степановича.
На Царицынской станции поезд был встречен стройным хором молодых людей, певших: «Славься». Опять добровольцы кланялись и высовывались, но Сергей Иванович не обращал
на них внимания; он столько имел дел с добровольцами, что уже знал их общий тип, и это не интересовало его. Катавасов же, за своими учеными занятиями не имевший случая наблюдать добровольцев, очень интересовался ими и расспрашивал про них Сергея Ивановича.
— Позвольте, позвольте, я с вами совершенно согласен, но позвольте и мне разъяснить, — подхватил опять Раскольников, обращаясь не к письмоводителю, а все к Никодиму Фомичу, но стараясь всеми силами обращаться тоже и к Илье Петровичу, хотя тот упорно делал вид, что роется в бумагах и презрительно не обращает
на него внимания, — позвольте и мне с своей стороны разъяснить, что я живу у ней уж около трех лет, с самого приезда из провинции и прежде… прежде… впрочем, отчего ж мне и не признаться в свою очередь, с самого начала я дал обещание, что женюсь на ее дочери, обещание словесное, совершенно свободное…
Петр, человек до крайности самолюбивый и глупый, вечно с напряженными морщинами на лбу, человек, которого все достоинство состояло в том, что он глядел учтиво, читал по складам и часто чистил щеточкой свой сюртучок, — и тот ухмылялся и светлел, как только Базаров обращал
на него внимание; дворовые мальчишки бегали за «дохтуром», как собачонки.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить
внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами.
Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть
его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, — один из тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения.
Он не в состоянии остановить постоянного
внимания на какой-нибудь мысли. Речь
его отрывиста, и слова вылетают из уст
его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более
он выиграет. Одет по моде.
Городничий. Да постойте, дайте мне!.. (К Осипу.)А что, друг, скажи, пожалуйста:
на что больше барин твой обращает
внимание, то есть что
ему в дороге больше нравится?
В одной письме развивает мысль, что градоначальники вообще имеют право
на безусловное блаженство в загробной жизни, по тому одному, что
они градоначальники; в другом утверждает, что градоначальники обязаны обращать
на свое поведение особенное
внимание, так как в загробной жизни
они против всякого другого подвергаются истязаниям вдвое и втрое.
Легко было немке справиться с беспутною Клемантинкою, но несравненно труднее было обезоружить польскую интригу, тем более что она действовала невидимыми подземными путями. После разгрома Клемантинкинова паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский грустно возвращались по домам и громко сетовали
на неспособность русского народа, который даже для подобного случая ни одной талантливой личности не сумел из себя выработать, как
внимание их было развлечено одним, по-видимому, ничтожным происшествием.