Казак, правда, еще больше струсил от этого нового неистовства, но чтобы не упустить жену, которая, очевидно,
была ведьма и имела прямое намерение лететь в трубу, он изловил ее и, сильно обхватив ее руками, бросил на кровать к стенке и тотчас же сам прилег с краю.
Неточные совпадения
Ее взять в кумы
было немножко неловко, потому что Керасивна имела не совсем стройную репутацию: она
была самая несомненная
ведьма; столь несомненная, что этого не отрицал даже сам ее муж, очень ревнивый казак Керасенко, из которого эта хитрая жинка весь дух и всю его нестерпимую ревность выбила.
Но зато в общественном мнении Керасивна
была потеряна: все знали, что она
ведьма.
Она завернула далеко вверх подбитые заячьим мехом рукава, и все в хуторе видели, как
ведьма, задорно заломив на затылок пестрый очипок, уселась рядом с Агапом в сани, запряженные парою крепких Дукачевых коней, и отправилась до попа Еремы в село Перегуды, до которого
было с небольшим восемь верст.
Они знали, что бог не допустит, чтобы сын такого недоброго человека, как Дукач,
был крещен, да еще через известную всем
ведьму.
Того же самого мнения
была и Дукачиха. Она горько оплакивала ужасное самочинство своего мужа, избравшего единственному, долгожданному дитяти восприемницею заведомую
ведьму.
Особенно их расположило к нему еще то, что он
был очень почтителен с старой матерью и сейчас же, как приехал, спросил про свою «крестную», — хотя наверно слыхал, что она
была и такая, и сякая, и
ведьма.
Долго перегудинский поп это терпел, довольствуясь только тем, что сочинял на Савву какие-нибудь нескладицы вроде того, что он чародей и его крестная матка
была всем известная в молодости гулячка и до сих пор остается
ведьмой, потому что никому на духу не кается и не может умереть, ибо в Писании сказано: «не хощет бог смерти грешника», но хочет, чтоб он обратился.
Это таки и
была правда: старая Керасивна, давно оставившая все свои слабости, хоть и жила честно и богобоязненно, но к исповеди не ходила. Нy и возродились опять толки, что она
ведьма и что, может
быть, и вправду пан-отец Савва хорош «за ее помогой».
Стал такой говор, а тут к делу подоспел другой пустой случай: стало у коров молоко пропадать… Кто этому мог
быть виноват, как не
ведьма; а кто еще бтльшая
ведьма, как не старая Керасивна, которая, всем известно, на целое село мару напускала, мужа чертом оборачивала и теперь пережила на селе всех своих сверстников и ровесников и все живет и ни исповедоваться, ни умирать не хочет.
Надо
было довести ее до того и до другого, и за это взялись несколько добрых людей, давших себе слово: кто первый встретит старую Керасивну в темном месте, — ударить ее, — как надлежит настоящему православному христианину бить
ведьму, — один раз чем попало наотмашь и сказать ей...
А народ тут и зашумел, пошли переговоры: что это такое над нашим паном-отцом, да откудова и с какой стати? И можно ли тому
быть, как говорит Керасиха? Статочное ли дело
ведьме верить?
— «Которые крестьяне сидят с огнем: Иван Прохоров, Савва Микифоров, Петр Петров. Солдатка Шустрова, вдова, живет в развратном беззаконии с Семеном Кисловым. Игнат Сверчок занимается волшебством, и жена его Мавра
есть ведьма, по ночам ходит доить чужих коров».
— Я выдал бы ее, — сказал брат, — если бы она
была ведьма и не была бы такой красивой…Отпущение вещь хорошая…Впрочем, мы не будем в убытке, если подождем смерти Марии и выдадим ее тем воронам мертвую… Пусть сожгут мертвую…Мертвым не больно. Она умрет, когда мы будем стары, а в старости-то нам и понадобится отпущение…
Неточные совпадения
Ее тревожит сновиденье. // Не зная, как его понять, // Мечтанья страшного значенье // Татьяна хочет отыскать. // Татьяна в оглавленье кратком // Находит азбучным порядком // Слова: бор, буря,
ведьма,
ель, // Еж, мрак, мосток, медведь, метель // И прочая. Ее сомнений // Мартын Задека не решит; // Но сон зловещий ей сулит // Печальных много приключений. // Дней несколько она потом // Всё беспокоилась о том.
«Важнее всего, знает Порфирий иль не знает, что я вчера у этой
ведьмы в квартире
был… и про кровь спрашивал? В один миг надо это узнать, с первого шагу, как войду, по лицу узнать; и-на-че… хоть пропаду, да узнаю!»
Затем Самгин почувствовал, что никогда еще не
был он таким хорошим, умным и почти до слез несчастным, как в этот странный час, в рядах людей, до немоты очарованных старой, милой
ведьмой, явившейся из древних сказок в действительность, хвастливо построенную наскоро и напоказ.
Но мать, не слушая отца, — как она часто делала, — кратко и сухо сказала Климу, что Дронов все это выдумал: тетки-ведьмы не
было у него; отец помер, его засыпало землей, когда он рыл колодезь, мать работала на фабрике спичек и умерла, когда Дронову
было четыре года, после ее смерти бабушка нанялась нянькой к брату Мите; вот и все.
Минутами Климу казалось, что он один в зале, больше никого нет, может
быть, и этой доброй
ведьмы нет, а сквозь шумок за пределами зала, из прожитых веков, поистине чудесно долетает до него оживший голос героической древности.