В первом Андрей Иванович
просил жену не беспокоиться и гостить сколько ей прогостится, а во втором он сообщал Жозефу, что он приискал человека, который согласен ссудить ему на не особенно тяжких условиях сумму денег, необходимую для выкупа Ларисиного дома, но что этот заимодавец, доверяя деньги Подозерову под его личное обязательство, желает только, чтобы вексель подписали два лица с взаимною друг за друга порукой.
Неточные совпадения
Висленев, в свою очередь, не менее язвительно,
попросил уволить его от всяких объяснений, и, не проверяя представленного счета, взял и подписал его, взглянув только на последний итог в три тысячи рублей, итог, как объяснила ему
жена, отнюдь небольшой, потому что в Петербурге, живучи прилично, с семейством в пять душ, с тремя прислугами и кормилицей, менее шести тысяч рублей в год издержать невозможно.
— Вот еще горе! Ей сделалось дурно! Фу, какая гадость! — сказал майор Синтяниной и, оборотясь к квартальному, проговорил гораздо громче: —
Прошу вас дать воды моей
жене, ей дурно!
— Боже мой! боже! ну день, ну… ну что же это такое: сто тысяч требовать за дитя, которое сама же она
просила меня передать акушерке? Где я возьму ей сто тысяч и притом к завтрашнему дню? А между тем она завтра подаст просьбу… уголовный суд, скамья подсудимых, улики прислуги и… Сибирь, Сибирь и… в эту-то пору
жена!
Они пожали друг другу руки, причем
жена Грегуара тотчас же сказала сыну, чтоб он убирал свои книги и шел к себе, а сама
попросила гостью в кабинет мужа.
Встревоженный угрозой судом, которую сделала ему вчерашний день княгиня Казимира, Михаил Андреевич не отдавал себе ясного отчета в положении своих дел: он даже не думал о
жене и хлопотал только об одном: как бы разойтись с Казимирой. Под неотступным давлением этой заботы, он, как только встал, бросился рыскать по городу, чтоб искать денег, нужных для сделки с Казимирой. Он даже завернул в департамент к Грегуару и
просил его, не может ли тот помочь ему в этом случае.
— И по делу, в которое мне, как
жене его, может быть неудобно было бы вмешиваться, но (Глафира едва заметно улыбнулась) с тех пор, как мы с вами расстались, свет пошел наизнанку, и я нахожу себя вынужденной
просить вас объясниться со мною.
Ворошилов оказался тоже человеком крайне любезным: он говорил с генеральшей так, как будто давно знал ее, и
просил у нее фотографическую карточку, чтоб отослать своей
жене, но Синтянина ему в этом должна была отказать, потому что она с прошлого года не делала своих портретов, и последний отдала Ларе, которая желала его иметь.
«Сознавая, сколь я всегда был недостоин прекрасной и доброй
жены моей и опасаясь, чтоб она после моей смерти, по своей скромности и по скромности человека, ею любимого и ее любящего, не оставалась вдовой, я из гроба
прошу ее, не соблюдая долгого траура, выйти замуж за Андрея Ивановича Подозерова.
В 1910 году, темною октябрьской ночью, Толстой тайно покинул Ясную Поляну. В письме, оставленном жене, он писал, что не может больше жить в той роскоши, которая его окружает, что хочет провести последние годы жизни в уединении и тиши,
просил жену понять это и не ездить за ним, если она узнает, где он.
— Перестань, ради бога! —
просит жена по-французски. — Хоть при посторонних не ешь нас… Старуха всё слышит, и теперь, благодаря ей, всему городу будет известно…
Неточные совпадения
Городничий (тихо, Добчинскому).Слушайте: вы побегите, да бегом, во все лопатки, и снесите две записки: одну в богоугодное заведение Землянике, а другую
жене. (Хлестакову.)Осмелюсь ли я
попросить позволения написать в вашем присутствии одну строчку к
жене, чтоб она приготовилась к принятию почтенного гостя?
Упоминалось о том, что Бог сотворил
жену из ребра Адама, и «сего ради оставит человек отца и матерь и прилепится к
жене, будет два в плоть едину» и что «тайна сия велика есть»;
просили, чтобы Бог дал им плодородие и благословение, как Исааку и Ревекке, Иосифу, Моисею и Сепфоре, и чтоб они видели сыны сынов своих.
«Я не могу
просить ее быть моею
женой потому только, что она не может быть
женою того, кого она хотела», говорил он сам себе.
«Что-нибудь еще в этом роде», сказал он себе желчно, открывая вторую депешу. Телеграмма была от
жены. Подпись ее синим карандашом, «Анна», первая бросилась ему в глаза. «Умираю,
прошу, умоляю приехать. Умру с прощением спокойнее», прочел он. Он презрительно улыбнулся и бросил телеграмму. Что это был обман и хитрость, в этом, как ему казалось в первую минуту, не могло быть никакого сомнения.
«Ну, кажется, теперь пора», подумал Левин, и встал. Дамы пожали ему руку и
просили передать mille choses [тысячу поклонов]
жене.