Неточные совпадения
Синтянина пожала плечами и, глядя
на Веру, которая
вешала на место портрет, безотчетно опять надела
себе на палец кольцо.
— Необыкновенно как умна! Цены
себе даже не сложит, клочка не выберет,
на какой бы
себя повесить! И то бы ей хорошо, а это еще лучше того, ступит шаг да оглянется, пойдет вперед и опять воротится.
— Что же бы потом еще сделали? Расстреляли или
повесили, уж и конец, более уже ничего не сделаете, а вот моя Глафира его гораздо злее расказнила: она совершила над ним нравственную казнь, вывернула пред ним его совесть и заставила отречься от самого
себя и со скрежетом зубовным оторвать от
себя то, что было мило. Короче, она одним своим письмом обратила его
на путь истинный. Да-с, полагаю, что и всякий должен признать здесь силу.
Неточные совпадения
Потребовал Бородавкин к
себе вероломного жида, чтоб
повесить, но его уж и след простыл (впоследствии оказалось, что он бежал в Петербург, где в это время успел получить концессию [Конце́ссия (лат.) — договор
на сдачу в эксплуатацию.]
на железную дорогу).
— Французы, вероятно, думают, что мы женаты и поссорились, — сказала Марина брезгливо, фруктовым ножом расшвыривая франки сдачи по тарелке; не взяв ни одного из них, она не кивнула головой
на тихое «Мерси, мадам!» и низкий поклон гарсона. — Я не в ладу, не в ладу сама с
собой, — продолжала она, взяв Клима под руку и выходя из ресторана. — Но, знаешь, перепрыгнуть вот так, сразу, из страны, где
вешают, в страну, откуда вешателям дают деньги и где пляшут…
— Есть причина. Живу я где-то
на задворках, в тупике. Людей — боюсь, вытянут и заставят делать что-нибудь… ответственное. А я не верю, не хочу. Вот — делают, тысячи лет делали. Ну, и — что же?
Вешают за это. Остается возня с самим
собой.
Он распускал зонтик, пока шел дождь, то есть страдал, пока длилась скорбь, да и страдал без робкой покорности, а больше с досадой, с гордостью, и переносил терпеливо только потому, что причину всякого страдания приписывал самому
себе, а не
вешал, как кафтан,
на чужой гвоздь.
Он блаженно улыбнулся, хотя в улыбке его и отразилось как бы что-то страдальческое или, лучше сказать, что-то гуманное, высшее… не умею я этого высказать; но высокоразвитые люди, как мне кажется, не могут иметь торжественно и победоносно счастливых лиц. Не ответив мне, он снял портрет с колец обеими руками, приблизил к
себе, поцеловал его, затем тихо
повесил опять
на стену.