Неточные совпадения
Вокруг гроба пустое, свободное место: Глафира оглядывалась и увидала по ту
сторону гроба Горданова. Он как будто хотел ей что-то сказать глазами, как будто звал ее скорее подходить или, напротив, предостерегал не подходить вовсе — не разберешь. Меж тем
мертвец ждал ее лежа с закрытым лицом и с отпущением
в связанных платком руках. Надо было идти, и Глафира сделала уже шаг, как вдруг ее обогнал пьяный Сид; он подскочил к покойнику со своими «расписками» и начал торопливо совать ему
в руки, приговаривая...
Горданов воспользовался этим моментом; он вскочил на ступень катафалка с тем, чтобы вынуть из рук
мертвеца кощунственное отпущение Сида и тем облегчить прощание Глафире, которая
в эту же минуту поднялась на ступень с другой
стороны гроба. Но лишь только они выровнялись друг против друга, как платок, которым были связаны окоченевшие руки покойника, будучи раздерган Сидом, совсем развязался и
мертвец пред глазами всех собравшихся
в церкви людей раскинул наотмашь руки…
Неточные совпадения
В коридоре было темно; они стояли возле лампы. С минуту они смотрели друг на друга молча. Разумихин всю жизнь помнил эту минуту. Горевший и пристальный взгляд Раскольникова как будто усиливался с каждым мгновением, проницал
в его душу,
в сознание. Вдруг Разумихин вздрогнул. Что-то странное как будто прошло между ними… Какая-то идея проскользнула, как будто намек; что-то ужасное, безобразное и вдруг понятое с обеих
сторон… Разумихин побледнел как
мертвец.
И когда придет час меры
в злодействах тому человеку, подыми меня, Боже, из того провала на коне на самую высокую гору, и пусть придет он ко мне, и брошу я его с той горы
в самый глубокий провал, и все
мертвецы, его деды и прадеды, где бы ни жили при жизни, чтобы все потянулись от разных
сторон земли грызть его за те муки, что он наносил им, и вечно бы его грызли, и повеселился бы я, глядя на его муки!
И, раздвинув
в обе
стороны волосы на лбу
мертвеца, она крепко сжала руками его виски и поцеловала его
в холодный, влажный лоб долгим дружеским поцелуем.
В призрачном свете, что бросали на землю красные тучи, словно колыхались четыре столба с привязанными
мертвецами. Чернели тенью опущенные лица тех трех, но голова Жегулева была слегка закинута назад, как у коренника, и призрачно светлело лицо, и улыбался слишком большой, разорванный рот с белеющими на
стороне зубами.
Иной раз так настращает, что все только и знают — крестятся да исподлобья на
стороны поглядывают; про девок и говорить нечего:
мертвецы мертвецами сидят — хоть
в гроб клади!