Предстоящие минуты очень интересовали его: он ждал от Глафиры «презренного металла» и… удостоверения,
в какой мере сердце ее занято привязанностью к другому человеку: до того ли это дошло, что он, Горданов, ей уже совсем противен до судорог, или… она его еще может переносить, и он может надеяться быть ее мужем и обладателем как бодростинского состояния, так и красоты Ларисы.
Неточные совпадения
—
Как же, Ларушка. По крайней
мере у нас
в Петербурге все стало черт знает
как дорого. Ты напрасно не обратишь на это внимания.
Он доказывал Кишенскому, что поступки его с Висленевым превосходят всякую
меру человеческой подлости; что терпение жертвы их, очевидно, перепилено, что это нерасчетливо и глупо доводить человека до отчаяния, потому что человек без надежды на спасение готов на все, и что Висленев теперь именно
в таком состоянии, что он из мести и отчаяния может пойти и сам обвинить себя неведомо
в каких преступлениях, лишь бы предать себя
в руки правосудия, отомстя тем и Кишенскому, и жене.
Взявшись за это дело, Висленев сильно был им озабочен: он не хотел ударить себя лицом
в грязь, а между тем, по
мере того
как день губернаторского бала приближался, Иосафа Платоновича все более и более покидала решимость.
Вышла замуж она через красоту; по своей вине пренебрежена
как человек, но еще и теперь ценима
в меру своей красоты.
К розысканию его велено было принять самые тщательные
меры, заключающиеся у нас,
как известно,
в переписке из части
в часть, из квартала
в квартал, —
меры, приносящие какую-нибудь пользу тогда лишь, когда тот, о ком идет дело, сам желает быть пойманным.
После того случая, который рассказан
в конце предшествовавшей главы, дело уже не могло остановиться и не могло кончиться иначе
как браком. По крайней
мере так решил после бессонной ночи честный Подозеров; так же казалось и не спавшей всю эту ночь своенравной Ларисе.
Это, разумеется, было очень неприятно и само по себе, потому что добрый и любящий Жозеф ожидал совсем не такого свидания, но сюда примешивалась еще другая гадость: Глафира пригласила его налету ехать за нею
в Прагу, что Жозеф, конечно, охотно бы и исполнил, если б у него были деньги, или была, по крайней
мере, наглость попросить их тут же у Глафиры; но
как у Иосафа Платоновича не было ни того, ни другого, то он не мог выехать, и вместо того, чтобы лететь
в Прагу с следующим поездом,
как желало его влюбленное сердце, он должен был еще завести с Глафирой Васильевной переписку о займе трехсот гульденов.
Никто
в такой
мере,
как Висленев, не представлял собою наглядного примера,
как искренно и неудержимо способен иногда человек хохотать над самим собою и над своим горем. Иосаф Платонович просто покатывался со смеху: повиснув на одном месте, он чуть только начинал успокоиваться,
как, взглянув на Бодростину, быстро перескакивал на другой стул и заливался снова.
Он уже давно потерял всякую надежду овладеть любовью Глафиры, «поддавшейся, по его словам, новому тяготению на брак», и даже не верил, чтоб она когда-нибудь вступила с ним и
в брак, «потому что
какая ей и этом выгода?» Но, размышлял он далее: кто знает, чем черт не шутит… по крайней
мере в романах, над которыми я последнее время поработал, все говорят о женских капризах, а ее поведение по отношению ко мне странно…
До сих пор по крайней
мере он не хочет еще мне доверять и даже на самое сие предостережение весьма злится, и
как оный утонувший
в пьяном виде
в канаве бодростинский Сид изрыгает похвальбу, что, пожалуй, всех нас переживет и научит,
как можно никаких предостережений не слушаться.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и
в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Самгину хотелось поговорить с Калитиным и вообще ближе познакомиться с этими людьми, узнать —
в какой мере они понимают то, что делают. Он чувствовал, что студенты почему-то относятся к нему недоброжелательно, даже, кажется, иронически, а все остальные люди той части отряда, которая пользовалась кухней и заботами Анфимьевны, как будто не замечают его. Теперь Клим понял, что, если б его не смущало отношение студентов, он давно бы стоял ближе к рабочим.
Неточные совпадения
Иной городничий, конечно, радел бы о своих выгодах; но, верите ли, что, даже когда ложишься спать, все думаешь: «Господи боже ты мой,
как бы так устроить, чтобы начальство увидело мою ревность и было довольно?..» Наградит ли оно или нет — конечно,
в его воле; по крайней
мере, я буду спокоен
в сердце.
Давно уж
меру всякую //
Как в гневе, так и
в радости // Последыш потерял.)
Пир кончился, расходится // Народ. Уснув, осталися // Под ивой наши странники, // И тут же спал Ионушка // Да несколько упившихся // Не
в меру мужиков. // Качаясь, Савва с Гришею // Вели домой родителя // И пели;
в чистом воздухе // Над Волгой,
как набатные, // Согласные и сильные // Гремели голоса:
«Пей, вахлачки, погуливай!» // Не
в меру было весело: // У каждого
в груди // Играло чувство новое, //
Как будто выносила их // Могучая волна // Со дна бездонной пропасти // На свет, где нескончаемый // Им уготован пир!
Надели на Евсеича арестантский убор и, «подобно невесте, навстречу жениха грядущей», повели
в сопровождении двух престарелых инвалидов на съезжую. По
мере того
как кортеж приближался, толпы глуповцев расступались и давали дорогу.