Неточные совпадения
— Я не очень, а ты б послушала, какого мнения
о ней наш старший брат Лука! Он говорит, что «провел с ней самое счастливейшее лето в своей жизни». А ведь ему скоро
пойдет восьмой десяток. И в самом деле, каких она там у него в прошлом году чудес наделала! Мужик у него есть Симка, медведей все обходил. Человек сорока восьми лет, и ишиасом заболел. Распотел и посидел на промерзлом
камне — вот и ишиас… болезнь седалищного нерва… Понимаете, приходится в каком месте?
Неточные совпадения
Он глубоко задумался
о том: «каким же это процессом может так произойти, что он, наконец, пред всеми ими уже без рассуждений смирится, убеждением смирится! А что ж, почему ж и нет? Конечно, так и должно быть. Разве двадцать лет беспрерывного гнета не добьют окончательно? Вода
камень точит. И зачем, зачем же жить после этого, зачем я
иду теперь, когда сам знаю, что все это будет именно так, как по книге, а не иначе!»
Поддерживая друг друга,
идут они отяжелевшею походкой; приблизятся к ограде, припадут и станут на колени, и долго и горько плачут, и долго и внимательно смотрят на немой
камень, под которым лежит их сын; поменяются коротким словом, пыль смахнут с
камня да ветку елки поправят, и снова молятся, и не могут покинуть это место, откуда им как будто ближе до их сына, до воспоминаний
о нем…
— Дальше я не
пойду, — шепнул Самгин, дойдя до угла, за которым его побили. Варвара
пошла дальше, а он остановился, послушал, как скрипят полозья саней по обнаженным
камням, подумал, что надо бы зайти в зеленый домик, справиться
о Любаше, но
пошел домой.
На желтой крышке больничного гроба лежали два листа пальмы латании и еще какие-то ветки комнатных цветов; Алина — монументальная, в шубе, в тяжелой шали на плечах —
шла, упираясь подбородком в грудь; ветер трепал ее каштановые волосы; она часто, резким жестом руки касалась гроба, точно толкая его вперед, и, спотыкаясь
о камни мостовой, толкала Макарова; он шагал, глядя вверх и вдаль, его ботинки стучали по
камням особенно отчетливо.
Но когда настал час — «пришли римляне и взяли», она постигла, откуда пал неотразимый удар, встала, сняв свой венец, и молча, без ропота, без малодушных слез, которыми омывали иерусалимские стены мужья, разбивая
о камни головы, только с окаменелым ужасом покорности в глазах
пошла среди павшего царства, в великом безобразии одежд, туда, куда вела ее рука Иеговы, и так же — как эта бабушка теперь — несла святыню страдания на лице, будто гордясь и силою удара, постигшего ее, и своею силою нести его.