Натянув веревку, оно закружило вокруг Сганареля, как около своей оси, и, чертя одним концом по снегу, на первом же обороте размозжило и положило на месте
не двух и не трех, а целую стаю поспевавших собак.
Неточные совпадения
Тогда «шалуна» сажали на некоторое время в «яму», которая была устроена на широкой поляне между гумном и лесом, а через некоторое время его выпускали (он сам вылезал по бревну) на поляну и тут его травили «молодыми пьявками» (то есть подрослыми щенками медвежьих собак). Если же щенки
не умели его взять и была опасность, что зверь уйдет в лес, то тогда стоявшие в запасном «секрете»
два лучших охотника бросались на него с отборными опытными сворами, и тут делу наставал конец.
Он делал шаг или
два и неожиданно проваливался в глубокую яму, из которой
не было никакой возможности выйти.
Нам было жаль Сганареля, жаль и Ферапонта, и мы даже
не могли себе решить, кого из них
двух мы больше жалеем.
Видя, что дело
не идет так, как ему хотелось, Сганарель дернул веревку, чтобы ее оборвать, но веревка была крепка и
не оборвалась, а лишь бревно вспрыгнуло и стало стоймя в яме. Он на это оглянулся; а в то самое мгновение
две пущенных из стаи со своры пьявки достигли его, и одна из них со всего налета впилась ему острыми зубами в загорбок.
Этого, впрочем,
не пожелал дожидаться никто, кроме нескольких охотников и
двух стрелков, посаженных в секретных ямах у самого леса.
С этим он сам и все, сколько здесь было взрослых и детей, бар и холопей, все мы сразу перекрестились. И тому было время.
Не успели мы опустить наши руки, как широко растворились двери и вошел, с палочкой в руке, дядя. Его сопровождали
две его любимые борзые собаки и камердинер Жюстин. Последний нес за ним на серебряной тарелке его белый фуляр и круглую табакерку с портретом Павла Первого.
Краса и гордость русская, // Белели церкви Божии // По горкам, по холмам, // И с ними в славе спорили // Дворянские дома. // Дома с оранжереями, // С китайскими беседками // И с английскими парками; // На каждом флаг играл, // Играл-манил приветливо, // Гостеприимство русское // И ласку обещал. // Французу не привидится // Во сне, какие праздники, // Не день,
не два — по месяцу // Мы задавали тут. // Свои индейки жирные, // Свои наливки сочные, // Свои актеры, музыка, // Прислуги — целый полк!
Проехавши пятнадцатую версту, он вспомнил, что здесь, по словам Манилова, должна быть его деревня, но и шестнадцатая верста пролетела мимо, а деревни все не было видно, и если бы
не два мужика, попавшиеся навстречу, то вряд ли бы довелось им потрафить на лад.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за
два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я ничего
не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
Осип. Да так. Бог с ними со всеми! Погуляли здесь
два денька — ну и довольно. Что с ними долго связываться? Плюньте на них!
не ровен час, какой-нибудь другой наедет… ей-богу, Иван Александрович! А лошади тут славные — так бы закатили!..
Квартальный. Да так: привезли его поутру мертвецки. Вот уже
два ушата воды вылили, до сих пор
не протрезвился.
Унтер-офицерша. По ошибке, отец мой! Бабы-то наши задрались на рынке, а полиция
не подоспела, да и схвати меня. Да так отрапортовали:
два дни сидеть
не могла.
Городничий.
Две недели! (В сторону.)Батюшки, сватушки! Выносите, святые угодники! В эти
две недели высечена унтер-офицерская жена! Арестантам
не выдавали провизии!. На улицах кабак, нечистота! Позор! поношенье! (Хватается за голову.)