Maman, разумеется, была с ней в крайней степени предупредительна и ласкова — и в это
время сделала шаг к иным отношениям со мною. Однажды, когда Христя ушла с отцом домой, maman сказала мне...
Неточные совпадения
Я не замечал, в каком состоянии находились мой Кирилл и мой товарищ в то
время, когда мы проезжали низкие арки крепостных ворот, и сам себя не помню, как благодаря Кириллиной расторопности и толковитости мы остановились у одного низенького домика, на окнах которого я увидал в тамбур вязаные белые шторы, какие любила по вечерам
делать моя матушка, а за ними вдали, на противоположной стене, в скромной черной раме давно знакомую мне гравюру, изображавшую Фридриха Великого с его штабом.
А матушка все продолжала ласкать меня своею рукою по лицу и по голове — и в то же
время излагала мне, чтό ею уже предпринято для того, чтобы прерванное образование мое не остановилось на этом перерыве, и чтό она еще намерена
сделать в этих же целях.
Нужно
делать все в свое
время, тогда у человека достанет
времени все
сделать чинно и спокойно; в половине восьмого мы, стоя вместе, прочтем главу из немецкой библии.
— Но, друг мой, мне нужно сходить посидеть вечерок у твоего дяди, а как тебе там нечего
делать, то ты можешь с большим удовольствием провести это
время у Альтанских, а потом, если хочешь, можешь попозже зайти за мною.
Со
временем он, вероятно, несколько попривык к своему положению, а чужие люди перестали им интересоваться. Так ушли еще два года, как опять внезапно к нам появился Пенькновский и сообщил при Христе, что жена Сержа, заплатив какой-то значительный долг за него или за его мать,
сделала ему столь сильную неприятность, что он схватил шапку, выбежал вон из дома и не возвращался до утра.
Христя теперь, как и всегда, пользовалась неограниченнейшею свободою — и я страшился, что покровительствуемая этою свободою страстная ее любовь, вероятно,
сделала в это
время большие и бесповоротные шаги.
Я вышел в зал и увидел перед собою представительного Пенькновского, ощутил всю трудность возложенного на меня поручения, тем более что не знал, чем оно вызвано. Одну минуту мне пришло в голову, уж не
сделал ли он предложения моей maman, но, вспомнив, что он в последнее
время усвоил себе привычку говорить с женщинами с особенной тихой развязностью, я счел свою догадку преждевременной и просто попросил его в свою комнату.
— Я объявляю твоей матери, что я женюсь на ее знакомой, — и так или иначе
делаю ей все-таки честь: прошу ее быть моею посаженою матерью; а она вдруг, представь себе: молча смотрит на меня целые пять минут… заметь, все молча! Потом извиняется, быстро уходит и высылает ко мне тебя с этим глупым ответом, что она нездорова… Знаешь, милый друг, что если бы я не уважал ее и если бы это не в такое
время, что я женюсь…
— Нет, я чувствую и особенно теперь: ты виновата, — сказал он, прижав ее руку, — что это не то. Я делаю это так, слегка. Если б я мог любить всё это дело, как я люблю тебя… а то я последнее
время делаю как заданный урок.
Заглянув случайно, одним глазом, в лавочку, он увидел, что там, на стенных часах, уже десять минут восьмого. Надо было и торопиться, и в то же
время сделать крюк: подойти к дому в обход, с другой стороны…
А ведь пресмешно, сколько секретарей, асессоров, уездных и губернских чиновников домогались, долго, страстно, упорно домогались, чтоб получить это место; взятки были даны, святейшие обещания получены, и вдруг министр, исполняя высочайшую волю и в то же
время делая отместку тайной полиции, наказывал меня этим повышением, бросал человеку под ноги, для позолоты пилюли, это место — предмет пламенных желаний и самолюбивых грез, — человеку, который его брал с твердым намерением бросить при первой возможности.
Неточные совпадения
Городничий. Ведь оно, как ты думаешь, Анна Андреевна, теперь можно большой чин зашибить, потому что он запанибрата со всеми министрами и во дворец ездит, так поэтому может такое производство
сделать, что со
временем и в генералы влезешь. Как ты думаешь, Анна Андреевна: можно влезть в генералы?
Дела-то все недавние, // Я был в то
время старостой, // Случился тут — так слышал сам, // Как он честил помещиков, // До слова помню всё: // «Корят жидов, что предали // Христа… а вы что
сделали?
Жалели крепко Гирина, // Трудненько было к новому, // Хапуге, привыкать, // Однако
делать нечего, // По
времени приладились // И к новому писцу.
«А вы что ж не танцуете? — // Сказал Последыш барыням // И молодым сынам. — // Танцуйте!»
Делать нечего! // Прошлись они под музыку. // Старик их осмеял! // Качаясь, как на палубе // В погоду непокойную, // Представил он, как тешились // В его-то
времена! // «Спой, Люба!» Не хотелося // Петь белокурой барыне, // Да старый так пристал!
Таким образом, однажды, одевшись лебедем, он подплыл к одной купавшейся девице, дочери благородных родителей, у которой только и приданого было, что красота, и в то
время, когда она гладила его по головке,
сделал ее на всю жизнь несчастною.