Неточные совпадения
Сама
государыня была в восхищении от Мариорицы, поместила ее в ближайшей от себя комнате между своими гоф [Придворными (от нем. Hof — двор).] — девицами, нарядила в полунациональную, полурусскую одежду, как можно богаче, и в учители
русского языка выбрала для нее служащего при С.-Петербургской академии де сиянс [Академии наук (фр. Académie des sciences).]
О! тогда скорей, богатырски опрокиньте стену, пред которою дает он фейерверки и за которою душит и режет народ
русский; откройте все сердцу
государыни…
Перокин, Сумин-Купшин, Щурхов и многие другие, составляющие
русскую партию, предводимую демоном безначалия, ближатся с каждым днем к престолу и шепчут уже
государыне нашу гибель.
Граф Сумин-Купшин едет, но клянется, что не умолчит перед
государыней унижения, в каком фаворит водит
русское дворянство на шутовской цепочке или на колодничьей цепи.
Она — чего нам забыть не должно, — своим примером внушив немецкой княжне, что́ может народность над сердцем
русского, подарила нас великою
государынею, которая потому только в истории нашей не стоит на первом месте, что оно было занято Петром беспримерным.
Неточные совпадения
— Народ у нас смиренный, он сам бунтовать не любит, — внушительно сказал Козлов. — Это разные господа, вроде инородца Щапова или казачьего потомка Данилы Мордовцева, облыжно приписывают
русскому мужику пристрастие к «политическим движениям» и враждебность к
государыне Москве. Это — сущая неправда, — наш народ казаки вовлекали в бунты. Казак Москву не терпит. Мазепа двадцать лет служил Петру Великому, а все-таки изменил.
«Впрочем, — замечает Грибовский, —
государыня говорила по-русски довольно чисто и любила употреблять простые и коренные
русские слова, которых она множество знала» («Записки» Грибовского, стр. 41).
Водворение немцев в пределах
русской империи с такими правами и преимуществами, какие даровала им Екатерина, было, как оказалось впоследствии, политическою ошибкой великой
государыни.
Граф Орлов и другие, находившиеся на
русской службе, делали это дело, исполняя волю своей
государыни, и действовали во имя блага своего отечества, где принцесса могла произвести некоторые, хотя, конечно, самые незначительные замешательства, но из каких расчетов действовал сэр Джон Дик с своею супругой?
Мог ли
русский народ признать своею
государыней женщину, не знавшую по-русски, «великую княжну», о которой до того никто не слыхивал, ибо ни о браке императрицы Елизаветы, ни о рождении ею дочери никогда не было объявлено, а если и ходили о том слухи, то одни им верили, а другие, составлявшие громадное большинство, или не верили, или вовсе не знали о существовании княжны Таракановой?