«Нет, — повторила Лиза, желая себя успокоить, — отец мой видит с того
света мои помыслы, чистоту моих намерений и благословляет меня на этот подвиг.
Неточные совпадения
«Если б эта женщина была
моя, — думал он, — с каким удовольствием полетел бы я с ней рука в руку, хоть на край
света».
Расцелую друга в очи ясные
И в уста твои, что слаще сахару,
И забудем, есть ли люди на
свете,
Кроме нас с тобою двух,
мой яхонтный.
— Об одном заклинаю тебя, не выходи после
моей смерти за врага России. В противном случае не будет над тобою
моего благословения с того
света, ты потревожишь прах
мой, прах матери и брата.
— Так звали и
моего, но того уж нет на
свете. Сколько ему лет?
— Писать к ней об этом деле не буду, а ты постарайся поскорее повидаться с нею и расскажи ей от имени
моего все, что знаешь. Даю тебе слово, она не будет дремать и выведет козни врагов на
свет Божий. Скажи ей только от меня, чтобы тебя поберегла, да сам будь осторожнее.
— Если решишься сослужить службу своему отечеству, то совершишь благое дело. Да благословит тебя Господь! Помни, мы с тобою сочлись на земле и на том
свете. Иди теперь с миром.
Моя дочь должна скоро воротиться; я не желал бы, чтобы она тебя видела.
— Пособие?.. Ты… Ни от кого на
свете, подавно от тебя. Мне помогает Зарницына,
моя родственница,
мой друг. Спасибо, ступайте.
— Боже! — сказала она, подняв к небу глаза, — укажи мне правый путь
мой. Отец, внуши мне с того
света, что я должна делать. Не поздно ли? Любит ли он еще меня?
— Пока он не отречется от них, пока не докажет на деле, что будет верен России, нашему русскому государю, сердце и рука
моя не могут ему принадлежать. Я была бы недостойна видеть
свет Божий, если б из корыстных видов изменила клятве, данной умирающему отцу.
— Знаете ли, — сказала она со слезами на глазах, — вы задержали меня на время на земле. По крайней мере умру со сладкими воспоминаниями о вашей дружбе, о кратких днях
моего счастья и с убеждением, что я не бесследно жила в здешнем
свете. Там я их увижу.
— Я вам сам дверь отворю, идите, но знайте: я принял одно огромное решение; и если вы захотите дать
свет моей душе, то воротитесь, сядьте и выслушайте только два слова. Но если не хотите, то уйдите, и я вам сам дверь отворю!
Неточные совпадения
«Кушай тюрю, Яша! // Молочка-то нет!» // — Где ж коровка наша? — // «Увели,
мой свет! // Барин для приплоду // Взял ее домой». // Славно жить народу // На Руси святой!
Стародум. Фенелона? Автора Телемака? Хорошо. Я не знаю твоей книжки, однако читай ее, читай. Кто написал Телемака, тот пером своим нравов развращать не станет. Я боюсь для вас нынешних мудрецов. Мне случилось читать из них все то, что переведено по-русски. Они, правда, искореняют сильно предрассудки, да воротят с корню добродетель. Сядем. (Оба сели.)
Мое сердечное желание видеть тебя столько счастливу, сколько в
свете быть возможно.
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты входишь теперь в
свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О
мой друг! Умей различить, умей остановиться с теми, которых дружба к тебе была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми их с собою, а после обеда тотчас опять сюда. (К Митрофану.) Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из глаз теперь не выпущу. Как скажу я тебе нещечко, так пожить на
свете слюбится. Не век тебе,
моему другу, не век тебе учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (К Еремеевне.) С братцем переведаюсь не по-твоему. Пусть же все добрые люди увидят, что мама и что мать родная. (Отходит с Митрофаном.)
Г-жа Простакова. Старинные люди,
мой отец! Не нынешний был век. Нас ничему не учили. Бывало, добры люди приступят к батюшке, ублажают, ублажают, чтоб хоть братца отдать в школу. К статью ли, покойник-свет и руками и ногами, Царство ему Небесное! Бывало, изволит закричать: прокляну ребенка, который что-нибудь переймет у басурманов, и не будь тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет.