Неточные совпадения
Четырнадцатилетнюю Тони взяла к себе
старушка, аристократка, узнавшая о бедном положении многочисленного семейства Лориных, и увезла ее с собой в Петербург. Она дала слово заменить ей мать и тем охотнее исполнила это слово, что скоро полюбила свою названую
дочь за ее прекрасные душевные качества.
Тони припоминала, как она выезжала со
старушкой в свет, пока та еще была в силах делать выезды, как избранный кружок, собиравшийся у нее в доме, обращался с бедною воспитанницей, словно с родной
дочерью аристократической барыни. Засыпая у себя дома, ей чудилось, что сухая рука ее, исписанная синими жилками, благословляла ее на сон грядущий, и она верила, что благословение это принесет ей счастье. Помнила Тони, как заболела тяжко
старушка, перемогалась недолго и просила ее перед смертью закрыть ей глаза.
Неточные совпадения
И скоро звонкий голос Оли // В семействе Лариных умолк. // Улан, своей невольник доли, // Был должен ехать с нею в полк. // Слезами горько обливаясь, //
Старушка, с
дочерью прощаясь, // Казалось, чуть жива была, // Но Таня плакать не могла; // Лишь смертной бледностью покрылось // Ее печальное лицо. // Когда все вышли на крыльцо, // И всё, прощаясь, суетилось // Вокруг кареты молодых, // Татьяна проводила их.
Несколько лет назад в Петербург приехала маленькая старушка-помещица, у которой было, по ее словам, «вопиющее дело». Дело это заключалось в том, что она по своей сердечной доброте и простоте, чисто из одного участия, выручила из беды одного великосветского франта, — заложив для него свой домик, составлявший все достояние
старушки и ее недвижимой, увечной
дочери да внучки. Дом был заложен в пятнадцати тысячах, которые франт полностию взял, с обязательством уплатить в самый короткий срок.
Все лежали, некоторые захрапели, только
старушка, всегда долго молившаяся, всё еще клала поклоны перед иконой, а
дочь дьячка, как только надзирательница ушла, встала и опять начала ходить взад и вперед по камере.
Столовка была открыта ежедневно, кроме воскресений, от часу до трех и всегда была полна. Раздетый, прямо из классов, наскоро прибегает сюда ученик, берет тарелку и металлическую ложку и прямо к горящей плите, где подслеповатая
старушка Моисеевна и ее
дочь отпускают кушанья. Садится ученик с горячим за стол, потом приходит за вторым, а потом уж платит деньги
старушке и уходит. Иногда, если денег нет, просит подождать, и Моисеевна верила всем.
«Мой муж не приехал, нет даже письма, // И брат и отец ускакали, — // Сказала я матушке: — Еду сама! // Довольно, довольно мы ждали!» // И как ни старалась упрашивать
дочь //
Старушка, я твердо решилась; // Припомнила я ту последнюю ночь // И всё, что тогда совершилось, // И ясно сознала, что с мужем моим // Недоброе что-то творится…