Весь почти час пути он говорил один, задавал вопросы, сам разрешал их, пожимал руку князя и по крайней мере в том одном
убедил князя, что его он и не думает подозревать в чем-нибудь.
— Даже!.. Ну, смотри, не раскайся после!.. — произнесла Елена и, понимая, что
убеждать князя долее и даже угрожать ему было совершенно бесполезно, она встала и ушла из кабинета.
Многочисленное войско, предводимое самим великим князем, выступило против Новгорода, Иоанн
убедил князя тверского Михаила действовать с ним заодно, псковитянам приказал выступить с московским воеводою Федором Юрьевичем Шуйским, по дороге к Новгороду, устюжанам же и вятчанам идти на Двинскую землю под начальством Василия Федоровича Образца и Бориса Слепого-Тютчева, а князю Даниилу Холмскому — на Рузу.
— Cher Alexandre, садитесь сюда!.. Хотела ехать вас встретить, но ужасная невралгия — всю ночь мучилась… Vous arrivez bien à propos. Вот я сейчас
убеждала князя, без всякого успеха… Совсем нас покидает… Бог знает, когда мы его увидим… Чудесные свои имения продал… On dirait qu'il a en horreur notre patrie!.. [Дорогой Александр… Вы пришли как раз кстати. Можно подумать, что он испытывает отвращение к нашей родине!.. (фр.).]
Неточные совпадения
— Да? Так я и подумал. Вообразите же, то дело, про которое давеча здесь говорил Версилов, — что помешало ему вчера вечером прийти сюда
убедить эту девушку, — это дело вышло именно через это письмо. Версилов прямо, вчера же вечером, отправился к адвокату
князя Сокольского, передал ему это письмо и отказался от всего выигранного им наследства. В настоящую минуту этот отказ уже облечен в законную форму. Версилов не дарит, но признает в этом акте полное право
князей.
Я теперь собственными глазами убедился, что моя догадка была справедлива, —
убеждал разгоряченный
князь, желая утишить волнение и не замечая того, что только его увеличивал.
Тогдашние намерения
князя женить сына на Катерине Федоровне Филимоновой, падчерице графини, были еще только в проекте, но он сильно настаивал на этом проекте; он возил Алешу к будущей невесте, уговаривал его стараться ей понравиться,
убеждал его и строгостями и резонами; но дело расстроилось из-за графини.
Мало того: что три года тому назад при продаже рощи Николай Сергеич утаил в свою пользу двенадцать тысяч серебром, что на это можно представить самые ясные, законные доказательства перед судом, тем более что на продажу рощи он не имел от
князя никакой законной доверенности, а действовал по собственному соображению,
убедив уже потом
князя в необходимости продажи и предъявив за рощу сумму несравненно меньше действительно полученной.
На этом основании
князь и отделался от брака с графиней, которая этого действительно требовала,
убедив ее содействовать браку Алеши с ее падчерицей.