Цитаты со словом «воевода»
Вспыхнули очи Мамона. Он только что сватал дочь
воеводы Образца за своего сына и получил отказ: неслись уж слухи, потому что мать самого Мамона была волшебница, которая и сожжена. [Князем Иваном Андреевичем Можайским.] От слов Русалки, ему казалось, шапка на голове его загорелась; он придавил ее могучею рукой и, горько усмехнувшись, сказал...
— Распахнулся, разразился, батюшка Григорий Андреевич, так что
воеводе заочно было жарко; положил всю душу свою, все разумение на язык… говорил, что Образец сам свах к тебе заслал, да…
Смотри, пятенщик мой, [Пятенщик, ставивший клеймо на лошадях и сбиравший за то пошлину в казну или на монастыри, которым эта пошлина предоставлялась грамотою.] — прибавил Мамон, грозя кулаком в ту сторону, где стоял дом
воеводы Образца, — глубоко выжег ты пятно на груди моей!
— Не утаю от тебя, задушевный… Я уж нес к господину нашему думку на сердце; на первый раз охнет от ней
воевода, будто ударили его ослопом. Ведаешь, едет к нам от немцев лекарь Онтон, вельми искусный в целении всяких недугов. Остается ему три дня пути…
— Поставить в каменные палаты
воеводы, — перебил Мамон радостным голосом, — отобрать у него лучшие клети, оружейную, постельную, сени… Немчин для него в доме хуже нечистого; того ладаном выкуришь да святой водой выгонишь, а этого, засадит раз Иван Васильевич, не выживешь никакою силою. Придется хозяину хоть в удавку! Но позволит ли великий князь?
Грозно повел тогда на него очами Иван Васильевич; несдобровать бы
воеводе, да шелонская битва была на горячей памяти, и… цел остался он.
— Аристотель говорит, ему зазорно жить в наших избах… а палаты каменны поблизости только и есть, что у
воеводы Василия Федоровича Образца. Ты сам приказал на память себе привесть…
— Не тебе, однако, бородка, покончить это дело. А тебе вот что: отправь гонца к
воеводе Даниле Холмскому, в его отчину, с словом моим, чтобы он немедля прибыл в Москву; да сходи к Образцу и скажи ему, что я жалую его, моего слугу: ставлю к нему лекаря-немчина, который-де на днях прибудет к нам; да накажи, принял бы его с хлебом-солью да с честью. Вот сколько я на тебя нагрузил.
Внутри города, именно на том самом месте, где еще в наше время стоял каменный шатер для хранения пушек, в свою очередь сломанный, красовался дом московского
воеводы и боярина Василия Федоровича Симского, по прозванию Образца.
Особенно на палаты
воеводы ходили дивоваться толпы.
Хозяин их,
воевода, сподвижник Данилы Дмитриевича Холмского при покорении Новгорода, первый по нем в ратном деле, был, конечно, не трус.
Еще был сын у
воеводы Иван Хабар-Симской (заметьте, в тогдашнее время дети часто не носили прозвания отца или, называемые так, впоследствии назывались иначе: эти прозвища давались или великим князем, или народом, по случаю подвига или худого дела, сообразно душевному или телесному качеству).
Он намерен был на ней жениться, но честолюбивый его отец, искавший в браке своих детей не сердечных, а политических связей, повел его к венцу с Еленою, дочерью Стефана, господаря молдавского (перекрещенного по-нашему в
воеводу Волошского, почему и называли ее у нас Еленой Волошанкой).
—
Воевода на упокое, как старый сокол, хоть и летать на охоту невмочь, а все рвется туда крылами соколиными. Будет, боярин, по твоему сказанному, как по-писаному. Хлеб-соль твою не уроним в грязь, — отвечал старик, помещаясь с бережью на лавку. — Не замарать бы полавочника, батюшка? кажись, сукнецо-то заморское.
— Ты опять отобьешься от речи, как в индусах войну ведут, — перебил
воевода, желавший, чтобы рассказом о ратных делах отвели совсем душу его от грустного впечатления, сделанного на нее криком ворона.
Воевода погрозил на него пальцем; Анастасия навела странника на настоящий рассказ его, который он так продолжал...
Воевода ушел на свою половину (которую будем отныне звать хозяйскою) и отдал сыну приказ уложить дьяка и выпроводить с честью домой, когда он протрезвится. Таков был закон гостеприимства, хотя бы гость для хозяина хуже татарина. Но разгульная голова — Хабар — рассудил иначе.
Несмотря на запрещение
воеводы, все слуги его бросились поглядеть ужасного постояльца, кто в ворота, кто в щель забора, кто через забор.
— Скорее, Настя, посмотри, как он пригож! — говорил Андрюша дочери
воеводы, у которой находился в светлице, смотря в волоковое окно, им отодвинутое. — Верь после глупым слухам! Батюшка говорит, что он мне брат. О, как я буду любить этого братца!.. Посмотри ж, душенька.
Вот я вам расскажу (здесь он начал считать по пальцам): во-первых — боярин, во-вторых —
воевода, в-третьих — окольничий, великий дворецкий (заметьте, есть и младшие), переводчик и так далее: казначей, печатник, дьяк, постельничий, спальничий, сокольничий, конюший, ясельничий, приказчик, шатерничий и многое множество других чинов.
Зоркие глаза Иоанна прочли в душе моей, и Иоанн называет моего Андреа своим полководцем, беседует с ним о ратном деле, разжигает его молодое сердце славою воинскою, а сыновьям своим строго наказывает, на помин души его, не забывать отцовского
воеводу.
Аристотель подъехал к
воеводе Образцу.
— Что? отрекся бы от него, — отвечал
воевода и, увидав своего постояльца, к ним подъехавшего, спешил повернуть коня и удалиться.
Чтобы поручить это войско достойному вождю, ожидали в Москву знаменитого
воеводу, служебного князя Даниила Дмитриевича Холмского. Болезнь, мнимая или настоящая, задерживала его в дальнем поместье. Мнимая, сказал я: и то немудрено, потому что он родом тверчанин, потомок тверских князей, должен был неохотно повиноваться приказу своего владыки, идти против родины своей.
— Нет, но все равно… Чего хочешь? — отвечает лекарь, догадываясь, что несчастный, убегая от преследований, ищет скрыться у своего друга, Образца. «Друг
воеводы, — думает он, — не может быть злодей».
— Добро, верю матушке. По голосу твоему слышу, ты не злодей. Вот видишь, я —
воевода, князь Холмский. Может быть, слыхал обо мне.
Седые густые брови
воеводы нахмурились; лучи раскаленных глаз его устремились на врага и, казалось, проницали его насквозь; исполинскою, жилистою рукой сжал он судорожно меч, грудь его поднялась, как разъяренный вал, и, издав какой-то глухой звук, опустилась. Боярина смирила мысль, что будет пролита кровь при дверях дочерниной комнаты. Он видел движение руки своего сына и, стиснув ее, предупредил роковой удар.
— Господь заплатит тебе сторицею, — говорит он. — Ах! если бы ты окрестился по-нашему, — прибавляет
воевода, — отдал бы за тебя любую дочь свою.
Жизнь
воеводы спасена, свобода обеспечена — надолго ли?
Слабый от пущенной крови,
воевода не в состоянии идти без чужой помощи, да и с этою помощью нет возможности переправить его через тын, отделяющий двор боярский от басурманской половины.
Нет возможности откладывать перемещения
воеводы до утра, потому что к лекарю из подклета явится его слуга и могут явиться посетители.
Не опять же прятать
воеводу в шкап и опять начинать ту же страшную процессию, которой повторение могло бы стоить жизни одному или другому.
Через несколько дней участь Холмского была решена. Образец прибегнул к ходатайству митрополита и других духовных властей. Такое посредничество должно было иметь успех тем более, что служебный князь отдавался сам в руки своего властелина. Ходатаи молили великого князя умилостивиться над
воеводой, который был всегда верный слуга Ивана Васильевича, доставил ему и всему православному краю столько добра и чести, который готов и ныне идти всюду, кроме Твери, куда только укажет ему господарь его и всея Руси.
— Великий грех пал бы на твою голову, господине и сыну наш, — говорило одно духовное лицо, — коли б
воевода пролил кровь своих родичей.
С своей стороны, Аристотель и дворский лекарь искусно объяснили властителю, что слух о несправедливом гневе его на знаменитого
воеводу может повредить ему в хорошем мнении, которое имеют об нем римский цесарь и другие государи; что гневом на воеводу великий князь дает повод другим подданным своим быть изменниками отечеству; что Холмского не наказывать, а наградить надо за его благородный поступок и что эта награда возбудит в других желание подражать такой возвышенной любви к родине.
Зная, как
воевода был ему нужен вперед, и потому боясь, чтобы он не вздумал вновь, при первом неудовольствии, бежать в Литву, где укрывали врагов и изменников московского княжества, как Москва укрывала у себя врагов и изменников Литвы, требовал поручной записи.
В тот же день восемь таких записей, или поручных кабал, одни в полутретьесте рублях, другие и более, все в двух тысячах рублях, были даны именитыми московскими людьми, большею частию боярами, в том, что они обязывались заплатить великому князю эту сумму в случае, если б
воевода вздумал отъехать или бежать в чужую сторону.
Именем господина великого князя спрашивают сына
воеводы, Симского-Хабара.
Что я не трус, скажут тебе государь московский и лучшие
воеводы его.
Туда и сюда суетились дворчане, несли оружие из кладовой, пытали доброту коней, снаряжали обильным вытьем и пирогами оружейного, конюшего и прочих холопов, которые должны были идти в поход вместе с сыном
воеводы.
Все они были угощены из братины, которую сам старый
воевода обнес по ним, пожелав каждому того, что каждый из них шел добывать.
Когда пришел час снаряжать сына в поход, лицо
воеводы осенилось грустью.
Как бы то ни случилось, успокоенные несколько ее выздоровлением,
воевода и сын его возвратились в божницу, не без страха, однако ж, что благословение, прерванное так ужасно, вещует для них худое.
Хабар, которого Иван Васильевич назвал посыльным
воеводой, был уж в полном вооружении.
— Ведь он не
воевода князь Холмский! — закричал он ярым голосом. — Торгаш, лапотник! Сковать его в железа и неволею вести на Тверь. Коли не хочет указывать нам дорогу туда, так мы ему укажем и подалее.
— Отважные ребята! — сказал Иван Васильевич, обратясь к царевичу татарскому и художнику. — Будут знатные
воеводы у сына моего, коли бог не даст мне самому их дождаться.
Просто разбивали шатер для каждого из
воевод, тут же ставили воз с полковым стягом, близ него, на возах, огнестрельный снаряд, состоящий из пищалей, и пушки, если случались.
Лошадей пускали табунами на луга или засеянные поля как попало; сами ратники располагались десятнями (артелями) в виду
воеводы, варили себе в опанищах (медных котлах) похлебку из сухарей и толокна, пели песни, сказывали сказки — и все под открытым небом, несмотря на дождь и снег, на мороз и жар.
Цитаты из русской классики со словом «воевода»
По правую руку его сидели: татарский военачальник Барай-Мурза Алеевич Кутумов,
воевода Михайло Самсонович Дмитриев, дворянин Григорий Образцов, несколько старшин казацких и дворян московских полков; по левую сторону сидели: боярин Петр Иванович Мансуров-Плещеев, стольник Федор Левашев, дьяк Семен Самсонов, а несколько поодаль ото всех гражданин Козьма Минич Сухорукий.
— У моего боярина, князя Серебряного, есть грамота к Морозову от
воеводы князя Пронского, из большого полку.
Ведь под Москвой еще два
воеводы:
Князь Трубецкой да атаман Заруцкий.
Ну, что ж они?
И пошел от него ряд бояр,
воевод и думных людей: водили Заборовские московские полки на крымцев и других супостатов; бывали Заборовские в ответе [В послах.] у цесаря римского, у короля свейского, у польских панов Рады и у Галанских статов; сиживали Заборовские и в приказах московских, были Заборовские в городовых
воеводах, но только в городах первой статьи: в Великом Новгороде, в Казани или в Смоленске…
Слухом о Строгановых земля полнится, не такие они люди, чтобы на деньги польстились и вольную казацкую голову
воеводам, приказным подьячим и прочей царской челяди продать…
Ассоциации к слову «воевода»
Синонимы к слову «воевода»
Предложения со словом «воевода»
- Война то прерывается перемириями, то вновь разгорается, но инициатива постоянно у московских воевод.
- Русские воеводы предложили остаться на месте, дождаться имперскую армию и вступить с ромеями в бой на суше.
- – А теперь, – уже спокойным, деловым голосом сказал воевода, – подумаем о размещении твоей команды.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «воевода»
Значение слова «воевода»
ВОЕВО́ДА, -ы, м. 1. Ист. Начальник войска в древней Руси, а также управляющий городом или округом (с 16 до конца 18 в.). (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ВОЕВОДА
Дополнительно