Неточные совпадения
Катька ничего не могла рассказать — «мужчина как мужчина, как все мужчины», —
говорила она со
спокойным недоумением, но когда узнала, кто был ее гостем, то вдруг расплакалась, сама не зная почему.
— Нет, так нельзя, Люба! Так невозможно дальше,
говорил десять минут спустя Лихонин, стоя у дверей, укутанный, как испанский гидальго плащом, одеялом. — Завтра же я найму тебе комнату в другом доме. И вообще, чтобы этого не было! Иди с богом,
спокойной ночи! Все-таки ты должна дать честное слово, что у нас отношения будут только дружеские.
Только Манька Большая, или иначе Манька Крокодил, Зоя и Генриетта — тридцатилетние, значит уже старые по ямскому счету, проститутки, все видевшие, ко всему притерпевшиеся, равнодушные в своем деле, как белые жирные цирковые лошади, оставались невозмутимо
спокойными. Манька Крокодил даже часто
говорила о самой себе...
Деньги, которые он давал мне, всегда были неприятно нагреты его горячей рукой. Было ясно, что он — чахоточный и не жилец на земле. Он знал это и
говорил спокойным баском, закручивая острую черную бородку:
Неточные совпадения
— Я не знаю, — отвечал он, не думая о том, что
говорит. Мысль о том, что если он поддастся этому ее тону
спокойной дружбы, то он опять уедет ничего не решив, пришла ему, и он решился возмутиться.
И Левина поразило то
спокойное, унылое недоверие, с которым дети слушали эти слова матери. Они только были огорчены тем, что прекращена их занимательная игра, и не верили ни слову из того, что
говорила мать. Они и не могли верить, потому что не могли себе представить всего объема того, чем они пользуются, и потому не могли представить себе, что то, что они разрушают, есть то самое, чем они живут.
Он
говорил, обращаясь и к Кити и к Левину и переводя с одного на другого свой
спокойный и дружелюбный взгляд, —
говорил, очевидно, что̀ приходило в голову.
Она
говорила себе: «Нет, теперь я не могу об этом думать; после, когда я буду
спокойнее». Но это спокойствие для мыслей никогда не наступало; каждый paз, как являлась ей мысль о том, что она сделала, и что с ней будет, и что она должна сделать, на нее находил ужас, и она отгоняла от себя эти мысли.
«Я сама виновата. Я раздражительна, я бессмысленно ревнива. Я примирюсь с ним, и уедем в деревню, там я буду
спокойнее», —
говорила она себе.