Неточные совпадения
Конечно, самый главный, самый волнующий визит новоиспеченного юнкера Александрова предназначался в семью Синельниковых, которые давно уже переехали с летней дачи в Москву,
на Гороховую улицу, близ Земляного вала, в двух шагах от крашенного в фисташковый цвет Константиновского межевого
института.
Приходит день, когда Александров и трое его училищных товарищей получают печатные бристольские карточки с приглашением пожаловать
на бракосочетание Юлии Николаевны Синельниковой с господином Покорни, которое последует такого-то числа и во столько-то часов в церкви Константиновского межевого
института. Свадьба как раз приходилась
на отпускной день,
на среду. Юнкера с удовольствием поехали.
— По распоряжению начальника училища сегодня наряжены
на бал, имеющий быть в Екатерининском женском
институте, двадцать четыре юнкера, по шести от каждой роты. От четвертой роты поедут юнкера...
А в Екатерининский
институт на бал можно попасть лишь по строгому выбору, по именному, личному приглашению.
С незапамятных времен по праздникам и особо торжественным дням танцевали александровцы в
институте, и в каждое воскресенье приходили многие из них с конфетами
на официальный, церемонный прием к своим сестрам или кузинам, чтобы поболтать с ними полчаса под недреманным надзором педантичных и всевидящих классных дам.
— Ты очень ловкий кавалер, Алеша, — говорила она, — но, понимаешь, ты все-таки брат, а не мужчина. С тобою я, как в
институте, шерочка с машерочкой. Или точно играешь
на немом пианино.
«Знаю, что делаю дурно, решаясь писать Вам без позволения, но у меня нет иного средства выразить глубокую мою благодарность судьбе за то, что она дала мне невыразимое счастье познакомиться с Вами
на прекрасном балу Екатерининского
института.
На обратном пути он хотел было сделать маленький крюк, чтобы забежать в Екатерининский
институт и справиться у Порфирия о том, как поживает Зиночка Белышева, но вдруг почувствовал, что у него не хватит духа.
Неточные совпадения
Он женился
на ней, как только минул срок траура, и, покинув министерство уделов, куда по протекции отец его записал, блаженствовал со своею Машей сперва
на даче около Лесного
института, потом в городе, в маленькой и хорошенькой квартире, с чистою лестницей и холодноватою гостиной, наконец — в деревне, где он поселился окончательно и где у него в скором времени родился сын Аркадий.
Самгин не знал, но почему-то пошевелил бровями так, как будто о дяде Мише излишне говорить; Гусаров оказался блудным сыном богатого подрядчика малярных и кровельных работ, от отца ушел еще будучи в шестом классе гимназии, учился в казанском
институте ветеринарии, был изгнан со второго курса, служил приказчиком в богатом поместье Тамбовской губернии, матросом
на волжских пароходах, а теперь — без работы, но ему уже обещано место табельщика
на заводе.
Но ехать домой он не думал и не поехал, а всю весну, до экзаменов, прожил, аккуратно посещая университет, усердно занимаясь дома. Изредка, по субботам, заходил к Прейсу, но там было скучно, хотя явились новые люди: какой-то студент
института гражданских инженеров, длинный, с деревянным лицом, драгун, офицер Сумского полка, очень франтоватый, но все-таки похожий
на молодого купчика, который оделся военным скуки ради. Там все считали; Тагильский лениво подавал цифры:
— Что же, при республике все эти бурята, калмыки и дикари получат право жениться
на русских? — Она была высокая, с длинным лицом, которое заканчивалось карикатурно острым подбородком,
на ее хрящеватом носу дрожало пенсне,
на груди блестел шифр воспитанницы Смольного
института.
— Какая же здесь окраина? Рядом —
институт благородных девиц, дальше —
на горе — военные склады, там часовые стоят. Да и я — не одна, — дворник, горничная, кухарка. Во флигеле — серебряники, двое братьев, один — женатый, жена и служит горничной мне. А вот в женском смысле — одна, — неожиданно и очень просто добавила Марина.