Неточные совпадения
Мы молчим
с минуту. Потом я
прощаюсь и ухожу. Мне идти далеко, через все местечко, версты три. Глубокая тишина, калоши мои скрипят по свежему снегу громко, на всю вселенную. На
небе ни облачка, и страшные звезды необычайно ярко шевелятся и дрожат в своей бездонной высоте. Я гляжу вверх, думаю о горбатом телеграфисте. Тонкая, нежная печаль обволакивает мое сердце, и мне кажется, что звезды вдруг начинают расплываться в большие серебряные пятна.
Тяжелый запах, потные, пьяные рожи, две коптящие керосиновые лампы, черные от грязи и копоти доски стен кабака, его земляной пол и сумрак, наполнявший эту яму, — всё было мрачно и болезненно. Казалось, что это пируют заживо погребенные в склепе и один из них поет в последний раз перед смертью,
прощаясь с небом. Безнадежная грусть, спокойное отчаяние, безысходная тоска звучали в песне моего товарища.
Неточные совпадения
У выхода из Фальсбея мы
простились с Корсаковым надолго и пересели на шлюпку. Фосфорный блеск был так силен в воде, что весла черпали как будто растопленное серебро, в воздухе разливался запах морской влажности.
Небо сквозь редкие облака слабо теплилось звездами, затмеваемыми лунным блеском.
С тех пор, каждый раз, когда являлась луна на
небе со звездами, спешил я к возлюбленной моей и все денные заботы на время забывал
с нею. Когда же последовал наш поход из тех мест, мы дали друг другу клятву в вечной взаимной любви и
простились навсегда.
Шубин не выходил из своей комнаты до самой ночи. Уже совсем стемнело, неполный месяц стоял высоко на
небе, Млечный Путь забелел и звезды запестрели, когда Берсенев,
простившись с Анной Васильевной, Еленой и Зоей, подошел к двери своего приятеля. Он нашел ее запертою и постучался.
С бледным лицом,
с распущенными седыми волосами стоял он подле гроба, когда отпевали усопшую; рыдая,
прощался с нею;
с жаром целовал ее лицо и руки; сам опускал в могилу; бросил на гроб первую горсть земли; стал на колени; поднял вверх глаза и руки; сказал: «На
небесах душа твоя!
Но что же чувствовала она тогда, когда Эраст, обняв ее в последний раз, в последний раз прижав к своему сердцу, сказал: «Прости, Лиза!» Какая трогательная картина! Утренняя заря, как алое море, разливалась по восточному
небу. Эраст стоял под ветвями высокого дуба, держа в объятиях свою бледную, томную, горестную подругу, которая,
прощаясь с ним,
прощалась с душою своею. Вся натура пребывала в молчании.