Неточные совпадения
Он стоял около сварочной печи, следя за работой. Каждую минуту громадный пылающий зев печи широко раскрывался, чтобы поглощать один за другим двадцатипудовые «пакеты» раскаленной добела стали, только что вышедшие из пламенных печей. Через четверть
часа они, протянувшись с
страшным грохотом через десятки станков, уже складывались на другом конце мастерской длинными, гладкими, блестящими рельсами.
А коли я именно в тот же самый момент это все и испробовал и нарочно уже кричал сей горе: подави сих мучителей, — а та не давила, то как же, скажите, я бы в то время не усомнился, да еще в такой
страшный час смертного великого страха?
— Знаю я, Иван Северьяныч, все знаю и разумею; один ты и любил меня, мил-сердечный друг мой, ласковый. Докажи же мне теперь твою последнюю любовь, сделай, что я попрошу тебя в этот
страшный час.
«Владыко многомилостиво! — думаю, — это, верно, зверь, и сейчас он нас растерзает!» И уже Левонтия не зову, потому что вижу, что он точно сам из себя куда-то излетел и витает, а только молюсь: «Ангеле Христов, соблюди нас в сей
страшный час!» А трескот все ближе и ближе слышится, и вот-вот уже совсем подходит…
В те
страшные часы, когда присяжные совещались в своей комнате, он сердитый сидел в буфете и совсем не думал о присяжных. Он не понимал, зачем они совещаются так долго, если всё так ясно, и что им нужно от него.
Неточные совпадения
И Степан Аркадьич встал и пошел вниз к новому начальнику. Инстинкт не обманул Степана Аркадьича. Новый
страшный начальник оказался весьма обходительным человеком, и Степан Аркадьич позавтракал с ним и засиделся так, что только в четвертом
часу попал к Алексею Александровичу.
Другое немножко неприятное было то, что новый начальник, как все новые начальники, имел уж репутацию
страшного человека, встающего в 6
часов утра, работающего как лошадь и требующего такой же работы от подчиненных.
Как он ни горячился, называл их мошенниками, разбойниками, грабителями проезжающих, намекнул даже на
Страшный суд, но кузнецов ничем не пронял: они совершенно выдержали характер — не только не отступились от цены, но даже провозились за работой вместо двух
часов целых пять с половиною.
Враги! Давно ли друг от друга // Их жажда крови отвела? // Давно ль они
часы досуга, // Трапезу, мысли и дела // Делили дружно? Ныне злобно, // Врагам наследственным подобно, // Как в
страшном, непонятном сне, // Они друг другу в тишине // Готовят гибель хладнокровно… // Не засмеяться ль им, пока // Не обагрилась их рука, // Не разойтиться ль полюбовно?.. // Но дико светская вражда // Боится ложного стыда.
До него резко доносились
страшные, отчаянные вопли с улицы, которые, впрочем, он каждую ночь выслушивал под своим окном в третьем
часу.