Неточные совпадения
— Ничего… Молодец! Как и
быть надлежит! Одним словом, свеж и душист! и
дух бодр, и плоть не немощна, так и следует! Са ira! ca ira! [Пойдет! Пойдет! (фр.).] — весело подпел он в заключение, предполагая,
что его веселость поддержит в товарище достодолжную твердость и необходимое спокойствие
духа. В несколько минут он
был уже одет, и приятели уселись за чай.
«Нет, надо
будет взять другие меры!.. Непременно другие меры!» — советовал он самому себе. Но какие именно
будут эти предполагаемые меры, старик не определял, и даже будто избегал такого определения: он только как бы утешал и баюкал себя тем,
что меры непременно должны
быть другими. «Хорошо бы всех этих господ тово… в шею! — показал он выразительным жестом, — чтобы и
духом их тут не пахло! тогда
будет отлично… тогда все как нельзя лучше пойдет!.. Да-да, непременно другие меры»…
Но, положим,
что на этот счет можно бы легко разубедить ее; для этого потребуется только немного нежности да бойкий разговорец в том
духе и в тех принципах, которым поклоняется с некоторого времени Лидинька, и сердце ее умягчится, и прикажет она своему благоверному добыть ей, как бы то ни
было, денег, и благоверный в этом случае не
будет ослушником обожаемой супруги, только с получателя документец возьмет на всякий случай.
— А
что же, милый? Гоненьев точно
что много
было. Ну, гонимы — и терпим; хулимы — утешаемся о Господе нашем. Упование наше Отец, прибежище наше Сын, покровитель
есть Дух Свят, и защита наша
есть сам Спаситель, равно соцарст-вующий Святой Троице. Ты вот так строптиво мыслишь: до коих, мол, пор терпеть-то?.. А
что сказано-то? Сказано: «претерпевый до конца, той спасен
будет». Значит, и терпи.
Придя домой в самом скверном настроении
духа, Хвалынцев вспомнил,
что в кармане у него
есть письмо. Взглянул на конверт: штемпель Славнобубенской почтовой конторы. «Верно, от Устинова», — подумал он, распечатывая, и не ошибся: письмо действительно
было от него.
— Могу и начинать, — в том же
духе ответил Свитка, в свою очередь подливая себе бургонского. — Прежде всего, милостивый мой государь, господин Хвалынцев, да
будет вам известно,
что вы — арестант.
Во всех этих землях народ если и не носит официально имени поляков, то все же он поляк, — поляк до мозга кости своей, потому
что в нем жизнь польская, стремления польские,
дух польский; потому
что этот народ
был польским.
Я сама еще очень недавно относилась к ним точно так же, а теперь… теперь у меня не хватило бы
духу на это, потому
что я чувствую,
что с подобным отношением я
была бы неправа перед ними.
Она бесцеремонно тыкала на них указательным пальцем, поясняя,
что «это, мол, дураки-постепеновцы, а этот — порядочный господин, потому
что „из наших“, а тот — подлец и шпион, потому
что пишет в газете, которая „ругает наших“, а кто наших ругает, те все подлецы, мерзавцы и шпионы; а вот эти двое — дрянные пошляки и тупоумные глупцы, потому
что они оба поэты, стишонки сочиняют; а этот профессор тоже дрянной пошляк, затем
что держится политико-экономических принципов; а тот совсем подлец и негодяй, так как он читает что-то такое о полицейских и уголовных законах, в
духе вменяемости, тогда как вообще вся идея вменяемости
есть подлость, и самый принцип права, в сущности, нелепость, да и вся-то юриспруденция вообще самая рабская наука и потому вовсе не наука, и дураки те, кто ею занимаются!»
28-го мая
был праздник,
Духов день. Торговля на Апраксином дворе на сей раз шла весьма незначительная. Большинство лавок и ларей оставались запертыми. Впрочем, кое-кто поторговывал, и по всем направлениям рынка бродили сторожа; а потому купечество надеялось,
что угроза не
будет исполнена.
Неточные совпадения
Был, после начала возмущения, день седьмый. Глуповцы торжествовали. Но несмотря на то
что внутренние враги
были побеждены и польская интрига посрамлена, атаманам-молодцам
было как-то не по себе, так как о новом градоначальнике все еще не
было ни слуху ни
духу. Они слонялись по городу, словно отравленные мухи, и не смели ни за какое дело приняться, потому
что не знали, как-то понравятся ихние недавние затеи новому начальнику.
Но ошибка
была столь очевидна,
что даже он понял ее. Послали одного из стариков в Глупов за квасом, думая ожиданием сократить время; но старик оборотил
духом и принес на голове целый жбан, не пролив ни капли. Сначала
пили квас, потом чай, потом водку. Наконец, чуть смерклось, зажгли плошку и осветили навозную кучу. Плошка коптела, мигала и распространяла смрад.
— Ну, это, брат, дудки! После этого каждый поросенок
будет тебе в глаза лгать,
что он не поросенок, а только поросячьими
духами прыскается!
Вронскому, бывшему при нем как бы главным церемониймейстером, большого труда стоило распределять все предлагаемые принцу различными лицами русские удовольствия.
Были и рысаки, и блины, и медвежьи охоты, и тройки, и Цыгане, и кутежи с русским битьем посуды. И принц с чрезвычайною легкостью усвоил себе русский
дух, бил подносы с посудой, сажал на колени Цыганку и, казалось, спрашивал:
что же еще, или только в этом и состоит весь русский
дух?
— Однако послушай, — сказал раз Степан Аркадьич Левину, возвратившись из деревни, где он всё устроил для приезда молодых, —
есть у тебя свидетельство о том,
что ты
был на
духу?