Неточные совпадения
Дядя Максим всегда недовольно хмурился в таких случаях, и, когда на глазах матери являлись
слезы, а
лицо ребенка бледнело
от сосредоточенных усилий, тогда Максим вмешивался в разговор, отстранял сестру и начинал свои рассказы, в которых, по возможности, прибегал только к пространственным и звуковым представлениям.
Он повиновался. Теперь он сидел, как прежде,
лицом к стороне заката, и когда девочка опять взглянула на это
лицо, освещенное красноватыми лучами, оно опять показалось ей странным. В глазах мальчика еще стояли
слезы, но глаза эти были по-прежнему неподвижны; черты
лица то и дело передергивались
от нервных спазмов, но вместе с тем в них виднелось недетское, глубокое и тяжелое горе.
Еще помолишься о том, чтобы дал бог счастия всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернешься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, смешаются, и уснешь тихо, спокойно, еще с мокрым
от слез лицом.
Грэй взял ее руки и, зная уже теперь, куда можно безопасно идти, она спрятала мокрое
от слез лицо на груди друга, пришедшего так волшебно.
Рядом с ним явился старичок, накрытый красным одеялом, поддерживая его одною рукой у ворота, другую он поднимал вверх, но рука бессильно падала. На сморщенном, мокром
от слез лице его жалобно мигали мутные, точно закоптевшие глаза, а веки были красные, как будто обожжены.
Он задумчиво стоял в церкви, смотрел на вибрацию воздуха от теплящихся свеч и на небольшую кучку провожатых: впереди всех стоял какой-то толстый, высокий господин, родственник, и равнодушно нюхал табак. Рядом с ним виднелось расплывшееся и раскрасневшееся
от слез лицо тетки, там кучка детей и несколько убогих старух.
Неточные совпадения
Она вынула из-под платка корнет, сделанный из красной бумаги, в котором были две карамельки и одна винная ягода, и дрожащей рукой подала его мне. У меня недоставало сил взглянуть в
лицо доброй старушке; я, отвернувшись, принял подарок, и
слезы потекли еще обильнее, но уже не
от злости, а
от любви и стыда.
Любочка, в черном платьице, обшитом плерезами, вся мокрая
от слез, опустила головку, изредка взглядывала на гроб, и
лицо ее выражало при этом только детский страх.
Я стал смотреть кругом: на волнующиеся поля спелой ржи, на темный пар, на котором кое-где виднелись соха, мужик, лошадь с жеребенком, на верстовые столбы, заглянул даже на козлы, чтобы узнать, какой ямщик с нами едет; и еще
лицо мое не просохло
от слез, как мысли мои были далеко
от матери, с которой я расстался, может быть, навсегда.
«Как! — говорил я сам себе, прохаживаясь по зале и захлебываясь
от слез. — Наталья Савишна, просто Наталья, говорит мне ты и еще бьет меня по
лицу мокрой скатертью, как дворового мальчишку. Нет, это ужасно!»
И, опустив голову, замолчала. Ей понадобился платок, чтобы отереть падавшие
слезы; она встала, взглянула мне прямо в
лицо и сказала дрожащим
от волнения голосом: