В это время навстречу этим господам, на другом конце бульвара, показалась лиловатая фигура Михайлова на стоптанных сапогах и
с повязанной головой. Он очень сконфузился, увидав их: ему вспомнилось, как он вчера присядал перед Калугиным, и пришло в голову, как бы они не подумали, что он притворяется раненым. Так что ежели бы эти господа не смотрели на него, то он бы сбежал вниз и ушел бы домой с тем, чтобы не выходить до тех пор, пока можно будет снять повязку.
Палата была невелика и состояла только из трех кроватей. Одна кровать стояла пустой, другая была занята Пашкой, а на третьей сидел какой-то старик с кислыми глазами, который всё время кашлял и плевал в кружку. С Пашкиной кровати видна была в дверь часть другой палаты с двумя кроватями: на одной спал какой-то очень бледный, тощий человек с каучуковым пузырем на голове; на другой, расставив руки, сидел мужик
с повязанной головой, очень похожий на бабу.
Неточные совпадения
Варенька стояла в дверях, переодетая в желтое ситцевое платье,
с повязанным на
голове белым платком.
Аркадий подошел к дяде и снова почувствовал на щеках своих прикосновение его душистых усов. Павел Петрович присел к столу. На нем был изящный утренний, в английском вкусе, костюм; на
голове красовалась маленькая феска. Эта феска и небрежно
повязанный галстучек намекали на свободу деревенской жизни; но тугие воротнички рубашки, правда, не белой, а пестренькой, как оно и следует для утреннего туалета,
с обычною неумолимостью упирались в выбритый подбородок.
Однако ж не седые усы и не важная поступь его заставляли это делать; стоило только поднять глаза немного вверх, чтоб увидеть причину такой почтительности: на возу сидела хорошенькая дочка
с круглым личиком,
с черными бровями, ровными дугами поднявшимися над светлыми карими глазами,
с беспечно улыбавшимися розовыми губками,
с повязанными на
голове красными и синими лентами, которые, вместе
с длинными косами и пучком полевых цветов, богатою короною покоились на ее очаровательной головке.
Антон отправился
с лакеем Лаврецкого отпирать конюшню и сарай; на место его явилась старушка, чуть ли не ровесница ему,
повязанная платком по самые брови;
голова ее тряслась, и глаза глядели тупо, но выражали усердие, давнишнюю привычку служить безответно, и в то же время — какое-то почтительное сожаление.
Несколько старушек, в тех же черных кафтанах и
повязанные теми же черными,
с белыми каймами, платками, сидели на бревнах около моленной
с наклоненными
головами и, должно быть, потихоньку плакали.