Я и теперь храню благодарное воспоминание и об этой книге, и о
польской литературе того времени. В ней уже билась тогда струя раннего, пожалуй, слишком наивного народничества, которое, еще не затрагивая прямо острых вопросов тогдашнего строя, настойчиво проводило идею равенства людей…
Неточные совпадения
Польский вопрос только еще нарождался в русской
литературе.
Берг был еще тогда холостой и жил неизменно в Европейской гостинице. Вейнберг жил также временным холостяком в отеле"Маренж"в ожидании переезда на прекрасную квартиру как редактор"Варшавского дневника", что случилось уже позднее. Он был еще пока профессором русской
литературы, а Берг читал русский язык и был очень любим своими слушателями, даже и поляками, за свое знание
польского языка и как талантливый переводчик Мицкевича.
Когда я много лет спустя просматривал эти статьи в"Библиотеке", я изумлялся тому, как мне удавалось проводить их сквозь тогдашнюю цензуру. И дух их принадлежал ему. Я ему в этом очень сочувствовал. С студенческих лет я имел симпатии к судьбам
польской нации, а в конце 60-х годов в Париже стал учиться по-польски и занимался и языком и
литературой поляков в несколько приемов, пока не начал свободно читать Мицкевича.
Дымкевич снабжал желающих всеми возможными произведениями революционной и демагогической
литературы, хлопотал о народном обучении в
польском духе, о хозяйственных съездах.
При общем настроении умов в России, обработанных
польской пропагандой в учебных заведениях, тайною, зажигательною
литературой и прочее и прочее, с появлением повстанцев на Днепре мы, несомненно, тотчас присоединяем губернии: Смоленскую, Московскую и Тверскую и беспрепятственно доходим до Волги.