Неточные совпадения
Детство часто беспечно проходит мимо самых тяжелых драм, но это
не значит, что оно
не схватывает их чутким полусознанием. Я чувствовал, что в душе моего приятеля есть что-то, что он хранит про себя… Все время
дорогой он молчал, и на лбу его лежала легкая складка, как тогда, когда он
спрашивал о порке.
Опять
дорога, ленивое позванивание колокольчика, белая лента шоссе с шуршащим под колесами свежим щебнем, гулкие деревянные мосты, протяжный звон телеграфа… Опять станция, точь — в-точь похожая на первую, потом синие сумерки, потом звездная ночь и фосфорические облака, как будто налитые лунным светом… Мать стучит в оконце за козлами, ямщик сдерживает лошадей. Мать
спрашивает,
не холодно ли мне,
не сплю ли я и как бы я
не свалился с козел.
Он уже
не глядел по сторонам жизненной
дороги, —
не устраивал даже невинных карточных вечеров,
не вмешивался в хозяйственные дела,
не спрашивал нас об успехах в гимназии.
Не спрашивают дороги, скользят с пренебрежением по началу, полагая, что знают его, не спрашивают, что такое наука, что она должна дать, а требуют, чтоб она дала им то, что им вздумается спросить.
Неточные совпадения
Левин
не замечал, как проходило время. Если бы
спросили его, сколько времени он косил, он сказал бы, что полчаса, — а уж время подошло к обеду. Заходя ряд, старик обратил внимание Левина на девочек и мальчиков, которые с разных сторон, чуть видные, по высокой траве и по
дороге шли к косцам, неся оттягивавшие им ручонки узелки с хлебом и заткнутые тряпками кувшинчики с квасом.
— Как, он у вас был и ночью? —
спросил Раскольников, как будто встревожившись. — Стало быть, и вы тоже
не спали после
дороги?
Вожеватов. Выдать-то выдала, да надо их
спросить, сладко ли им жить-то. Старшую увез какой-то горец, кавказский князек. Вот потеха-то была… Как увидал, затрясся, заплакал даже — так две недели и стоял подле нее, за кинжал держался да глазами сверкал, чтоб
не подходил никто. Женился и уехал, да, говорят,
не довез до Кавказа-то, зарезал на
дороге от ревности. Другая тоже за какого-то иностранца вышла, а он после оказался совсем
не иностранец, а шулер.
Уж рассветало. Я летел по улице, как услышал, что зовут меня. Я остановился. «Куда вы? — сказал Иван Игнатьич, догоняя меня. — Иван Кузмич на валу и послал меня за вами. Пугач пришел». — «Уехала ли Марья Ивановна?» —
спросил я с сердечным трепетом. «
Не успела, — отвечал Иван Игнатьич, —
дорога в Оренбург отрезана; крепость окружена. Плохо, Петр Андреич!»
Это было очень оглушительно, а когда мальчики кончили петь, стало очень душно. Настоящий Старик отирал платком вспотевшее лицо свое. Климу показалось, что, кроме пота, по щекам деда текут и слезы. Раздачи подарков
не стали дожидаться — у Клима разболелась голова.
Дорогой он
спросил дедушку: