Неточные совпадения
Голос Менделя-отца слегка дрогнул. Израиль слушал с серьезным и заинтересованным видом. Лицо Фроима выражало равнодушие. Он вспомнил агаду, но мораль ее, по-видимому, ему не нравилась. Быть может даже, он уже пародировал ее в уме. Но отец этого не видел. Инстинктом рассказчика-художника он чувствовал, где самый внимательный его слушатель, и повернулся в сторону дяди, который, опершись на ручку кресла, очевидно, ждал конца.
— Что же, небось весело было в путь отправляться? — спросил я, вслушиваясь в окрепший
голос рассказчика, вглядываясь в его оживившиеся в этом месте рассказа черты.
По временам
голос рассказчика возвышался, одушевление отражалось на бледном лице его; он хмурил брови, глаза его начинали сверкать, и Катерина, казалось, бледнела от страха и волнения.
Хохот, начинавший мало-помалу подыматься со всех сторон, покрыл, наконец, совершенно
голос рассказчика, действительно пришедшего в какой-то восторг; он остановился, несколько минут перебегая глазами по собранию, и потом вдруг, словно увлеченный каким-то вихрем, махнул рукой, захохотал сам, как будто действительно находя смешным свое положение, и снова пустился рассказывать:
Неточные совпадения
Летами,
голосом, чертами лица, насколько запомнил их
рассказчик, проезжий тоже подходил к Рахметову; но
рассказчик тогда не обратил особого внимания на своего спутника, который к тому же недолго и был его спутником, всего часа два: сел в вагон в каком-то городишке, вышел в какой-то деревне; потому
рассказчик мог описывать его наружность лишь слишком общими выражениями, и полной достоверности тут нет: по всей вероятности, это был Рахметов, а впрочем, кто ж его знает?
—
Голос, я вам скажу, — замечательный! — прибавил
рассказчик с некоторой гордостью за нового приятеля.
— Ну а вот послушайте новый анекдот еще об одном генерале… — Все, конечно, понимают, что речь идет о Берди-Паше, тем более что среди
рассказчиков многие — настоящие имитаторы и с карикатурным совершенством подражают металлическому
голосу полковника, его обрывистой, с краткими фразами речи и со странной манерой употреблять ерь на конце глаголов.
— Ты, Максинька, больше слушай, а не рассуждай, — остановил его частный пристав и, обратясь с умоляющим лицом и
голосом к
рассказчику, начал его упрашивать: — Голубчик Пров Михайлыч, расскажи еще про Наполеондера!
— Вы с государем разговаривали? — сию же минуту перебили
рассказчика несколько
голосов.