Неточные совпадения
Было это еще
в те времена, когда на валах виднелись пушки, а пушкари у них постоянно сменялись: то стояли с фитилями поляки,
в своих пестрых кунтушах, а казаки и «голота» подымали кругом пыль, облегая
город… то, наоборот,
из пушек палили казаки, а польские отряды кидались на окопы.
Впоследствии, по причинам, которые мы изложим дальше, Матвей Лозинский
из Лозищей стал на несколько дней самым знаменитым человеком
города Нью-Йорка, и каждый шаг его
в эти дни был прослежен очень точно.
В его голове мелькал уже план целой заметки: «Известно, что наш
город, величайший
в мире, привлекает к себе пришельцев
из отдаленнейших частей света. На днях мы имели случай наблюдать, как один
из этих дикарей…»
Если бы так крикнул кто теперь
в большом американском
городе, то, наверное, ему отозвался бы кто-нибудь
из толпы, потому что
в последние годы корабль за кораблем привозит множество наших: поляков, духоборов, евреев.
«А! Подойду к первому, возьму косу
из рук, взмахну раз-другой, так тут уже и без языка поймут, с каким человеком имеют дело… Да и народ, работающий около земли, должен быть проще, а паспорта, наверное, не спросят
в деревне. Только когда, наконец, кончится этот проклятый
город?..»
Но, вместо этого, внезапно целая куча домов опять выступала из-за зелени, и Матвей опять попадал как будто
в новый
город; порой даже среди скромных коттеджей опять подымались гордые дома
в шесть и семь этажей, а через несколько минут опять маленькие домики и такая же дорога, как будто этот
город не может кончиться, как будто он занял уже весь свет…
— О уэлл! — ответил тот по-своему и стал объяснять Матвею, что Америка больше всего остального света, — это известно. Нью-Йорк — самый большой
город Америки, а этот мост — самый большой
в Нью-Йорке.
Из этого Матвей, если бы понимал слова сторожа, мог бы заключить, чего стоят остальные мостишки перед этим.
Несколько дней газеты
города Нью-Йорка, благодаря лозищанину Матвею, работали очень бойко.
В его честь типографские машины сделали сотни тысяч лишних оборотов, сотни репортеров сновали за известиями о нем по всему
городу, а на площадках, перед огромными зданиями газет «World», «Tribune», «Sun», «Herald», толпились лишние сотни газетных мальчишек. На одном
из этих зданий Дыма, все еще рыскавший по
городу в надежде встретиться с товарищем, увидел экран, на котором висело объявление...
Неточные совпадения
Поехал
в город парочкой! // Глядим, везет
из города // Коробки, тюфяки; // Откудова ни взялися // У немца босоногого // Детишки и жена. // Повел хлеб-соль с исправником // И с прочей земской властию, // Гостишек полон двор!
Мельком, словно во сне, припоминались некоторым старикам примеры
из истории, а
в особенности
из эпохи, когда градоначальствовал Бородавкин, который навел
в город оловянных солдатиков и однажды,
в минуту безумной отваги, скомандовал им:"Ломай!"Но ведь тогда все-таки была война, а теперь… без всякого повода… среди глубокого земского мира…
В одной
из приволжских губерний градоначальник был роста трех аршин с вершком, и что же? — прибыл
в тот
город малого роста ревизор, вознегодовал, повел подкопы и достиг того, что сего, впрочем, достойного человека предали суду.
4) Урус-Кугуш-Кильдибаев, Маныл Самылович, капитан-поручик
из лейб-кампанцев. [Лейб-кампанцы — гвардейские офицеры или солдаты, участники дворцовых переворотов XVIII века.] Отличался безумной отвагой и даже брал однажды приступом
город Глупов. По доведении о сем до сведения, похвалы не получил и
в 1745 году уволен с распубликованием.
Но как ни строго хранили будочники вверенную им тайну, неслыханная весть об упразднении градоначальниковой головы
в несколько минут облетела весь
город.
Из обывателей многие плакали, потому что почувствовали себя сиротами и, сверх того, боялись подпасть под ответственность за то, что повиновались такому градоначальнику, у которого на плечах вместо головы была пустая посудина. Напротив, другие хотя тоже плакали, но утверждали, что за повиновение их ожидает не кара, а похвала.