Неточные совпадения
Павлуся, быв всегда весел, тут что-то повесил нос; я
шел весьма равнодушно и старался итти за
братьями, чтобы они не приметили, как я пожираю лакомства, маменькою мне в путь данные.
Дело у нас
шло удивительно успешно. Но учение мое происходило келейно, тайно от всех. Пан Кнышевский хотел батеньку и маменьку привести в восторг нечаянно, как успехами и других
братьев, а именно.
Он был в совершенной ее зависимости по самый день смерти ее. Когда она умерла, положивши ее как должно, назначил псалтырщиков своих читать над нею, умилился сердцем и возопил при всех нас:"
Брате Тимофтее, лукавствуй! Твоя воля, твори, еже хощеши, несть препиняющий тя". И потом, выпив на калган гнатой горелки,
пошел в школу отдыхать на лаврах, избавясь от гонительницы своей.
Но
брат Петрусь, имевший отважный дух и геройскую смелость, неустрашимо стал против него и объявил, что если он и
пойдет, то
пойдет прямо к батеньке и сей же час расскажет, где находится и в чем упражняется наставник наш.
Братья, как риторы,
пошли особо, а я в препровождении вышесказанного хлопца Юрка поплелся в свой синтаксис, который и называть с трудом мог.
Это слово самое коренное бурсацкое, но, как слышу, вышло из своего круга и
пошло далее), — почти кричал в радости
брат Оетрусь.
Они принялися рассуждать — и, не знаю отчего, пришла им вдруг мысль, что не парубки, уже наказанные, а
братья и инспектор виноваты, зачем не училися, для чего из училища отпущены, а
пошли на вечерницы, чего никто не поручал.
— Пожалуй, много, да неизвестно сколько. Отделитесь от
братьев, так и будет видно, что ваше. Без того ни одна, хоть и дура, не
пойдет за вас.
Бедный Кузьма не находил слов, как бы сильнее разбранить своих приятелей, так его обобравших! Попросил бы он
брата Петруся. Вот уже, хотя я с ним и в ссоре, а скажу правду, — мастер был на это! Кузьма ругал их нещадно, вертел в ту сторону, куда они
пошли, пребольшие шиши, и все не мог утешиться… И от горя
пошел домой, проклиная своих приятелей.
Батюшки! какая
пошла тут резня! меньшие
братья, если бы не при предводителе, на кулаки готовы были выйти!
Посылаю человека узнать, что это такое? и мне говорят, что это
брат Петрусь забавляется, приказав своим псарям трубить во все рога изо всей мочи.
Нарушилось было наше веселье умными изобретениями
брата Петруся. Вдруг, среди скоков, раздался громкий звук от рогов, в которые
брат приказал трубить внизу. Но некоторые из бывших тут гостей, приятелей его,
пошли к нему и убедили его умолкнуть — что он и сделал, к немалому удовольствию общему. Хорошо, что унятие рогов на сей раз не стоило мне ничего. Если бы не приятели его, то я бы должен был итти к нему и купить у него тишину.
Кроме того, что много было в полку отличных красивых молодцов, разумеется, из их благородий, — наши
братья — сержанты, капралы и прочие господа в порядочный счет не
идут, — ко главное, что все они защитники наши и отечества; как же прекрасному полу не иметь к ним аттенции?
— Куды пойдешь! Об эвтом, земляк, не сумлевайся… а мы-то на что ж?.. вот
брат пойдет домой в деревню, а я остаюсь здесь: пожалуй, коли хочешь, пойдем вместе, я тебе покажу, где заночевать.
Неточные совпадения
— Теперь посмотрим,
братия, // Откудова богачество // Поповское
идет?..
Они вместе вышли. Вронский
шел впереди с матерью. Сзади
шла Каренина с
братом. У выхода к Вронскому подошел догнавший его начальник станции.
Зная, что что-то случилось, но не зная, что именно, Вронский испытывал мучительную тревогу и, надеясь узнать что-нибудь,
пошел в ложу
брата. Нарочно выбрав противоположный от ложи Анны пролет партера, он, выходя, столкнулся с бывшим полковым командиром своим, говорившим с двумя знакомыми. Вронский слышал, как было произнесено имя Карениных, и заметил, как поспешил полковой командир громко назвать Вронского, значительно взглянув на говоривших.
— Я жалею, что сказал тебе это, — сказал Сергей Иваныч, покачивая головой на волнение меньшого
брата. — Я
посылал узнать, где он живет, и
послал ему вексель его Трубину, по которому я заплатил. Вот что он мне ответил.
«Ну, всё кончено, и
слава Богу!» была первая мысль, пришедшая Анне Аркадьевне, когда она простилась в последний раз с
братом, который до третьего звонка загораживал собою дорогу в вагоне. Она села на свой диванчик, рядом с Аннушкой, и огляделась в полусвете спального вагона. «
Слава Богу, завтра увижу Сережу и Алексея Александровича, и
пойдет моя жизнь, хорошая и привычная, по старому».